Перед Новым годом мы почти всегда вспоминаем что-то необычное, происходившее с нами в дни далекого прошлого на земле и в воздухе, а иногда и на разных континентах.

После четвертой арабо-израильской войны 1973 года я попал в Египет (в Каир) в качестве военного наблюдателя Органа ООН по наблюдению за выполнением условий перемирия в Палестине (ОНВУП). В это время на Ближнем Востоке насчитывалось только 36 советских офицеров. В соответствии с Положением об операции Организации Объединенных Наций военный наблюдатель должен был периодически менять место своей службы – совершать ротацию внутри миссии. Поэтому меня и еще пятерых моих коллег в начале 1975 года перевели в Дамаск в Смешанную израильско-сирийскую комиссию по перемирию.

Однако Каир нас не забывал, особенно когда появлялось много работы в зоне Суэцкого канала. А тут как раз состоялось подписание очередного соглашения о разъединении египетских и израильских войск на Синайском полуострове. Наблюдатели ООН, находившиеся в Каире, регулярно проводили инспектирование войск на восточном берегу Суэцкого канала, а также зенитно-ракетных позиций на его западном берегу. Миротворцев для этого не хватало. Вот почему было принято решение привлекать для выполнения данной задачи на Синае военных наблюдателей, находившихся в Дамаске, перебрасывая их из столицы Сирии самолетом в Египет – в город Исмаилию. Там они проводили две инспекции, после чего возвращались в Дамаск.

В декабре 1975 года в день солнцеворота я и мои коллеги – Николай Королев и американец, лейтенант ВМС США – летим в Египет. Через какие-нибудь полчаса – посадка в Бейруте. Зашли в здание аэровокзала. Там – пусто, грязно, пассажиров нет. Вокруг – бородатые люди с автоматами в руках. В Ливане тогда началась гражданская война.

Снова взлетаем. Пролетев над Средиземным морем и Суэцким каналом, приземляемся на аэродроме Исмаилии. В Группе военных наблюдателей ООН на Синае нас встретили хорошо. Мы, как обычно, провели две инспекции, помогли своим коллегам в Египте. Настало время возвращения. Ничто не предвещало осложнений.

Садимся в машину, чтобы отправиться на аэродром. Нас повез дежурный военный наблюдатель Исмаильского контрольного центра ОНВУП. Проехали полпути, и вдруг по радио поступает указание от оперативного дежурного вернуться назад. Ничего не поделаешь. Наверное, что-то произошло с самолетом, подумали мы. Едем обратно.

На следующий день история повторилась. Мы снова выехали на аэродром и снова вернулись с полдороги. Нас это не обескуражило. Кажется, в череде забот появилось свободное время. Коля Королев разыскал удочки, собрал группу желающих порыбачить и пошел на Суэцкий канал за добычей. Я обнаружил местный краеведческий музей и решил посетить его вместе лейтенантом-американцем. После осмотра экспозиции мы побывали на английском военном кладбище, где покоятся военнослужащие, погибшие в ходе боевых действий в Северной Африке во время Второй мировой войны.

Поскольку наше пребывание в Египте затягивалось на неопределенное время, над нами уже стали подтрунивать ребята-миротворцы из Группы военных наблюдателей ООН на Синае. Но вылет самолета все время откладывался.

Через несколько дней мы совершаем еще одну попытку улететь в Дамаск. На аэродроме в Исмаилии стоит уже заправленный транспортный самолет. Мы все втроем спешим к нему. Как сейчас помню, в небольшом салоне – два ряда кресел. В первом ряду сидит канадский генерал с супругой и двумя дочерьми. Кажется, ничего не предвещает осложнений. Завязался вежливый разговор, канадцам интересно поговорить с «аборигенами Синая» – двумя русскими майорами. Самолет выруливает на старт, разгоняет двигатели… Но тут же гасит обороты и возвращается на стоянку. Нам сообщают, что неисправна гидравлическая система, и, если до 12 часов дня ее не исправят, рейс будет отменен. Самолет не исправили, и мы снова остались на месте.

Наш американский коллега на сей раз не выдержал и решил ехать в Дамаск сухопутным путем. На попутной машине он добрался до Иерусалима, оттуда – до Контрольного центра ООН на Тивериадском озере и на следующий день, переехав через Голанские высоты, оказался в Дамаске. По прибытии на место радостно передал нам по рации новогоднее поздравление и пожелание скорейшего возвращения домой.

А мы с Николаем все ждем и ждем следующего рейса. За три дня до Нового года делаем четвертую попытку улететь в Сирию. Самолет взлетает, идет строго на север вдоль Суэцкого канала. Вместе с нами на борту находятся два шведских офицера и несколько австрийских военнослужащих из состава вторых Чрезвычайных вооруженных сил ООН. Шведы везут на вешалках в больших целлофановых пакетах свои военные мундиры с наградами.

Самолет проходит точку в море и берет курс на Бейрут. Через некоторое время наблюдаем Благодатный полумесяц и еле различаем в дымке столицу Ливана. Мы уже в Азии.

Но что происходит? Самолет разворачивается и ложится на обратный курс. Через пять минут радист сообщил нам, что в Дамаске нелетная погода – внезапно поднялась песчаная буря, и мы возвращаемся снова в Африку, в Египет.

На обратном пути мы не видели ни Суэцкого канала, ни земли. Дул сильный ветер, все находилось в песчаной мгле. Самолет скрипел, будто старая колымага, его бросало из стороны в сторону, как картонную коробку. Казалось, что он вот-вот перевернется. На ум пришли слова из песни «Твоя любовь хранит меня в пути». Перед глазами возникла картина падения в ливийских песках самолета знаменитого французского летчика Сент-Экзюпери…

Подлетев к аэродрому в Исмаилии, наша крылатая машина сделала над ним три круга и, сильно ударившись о взлетно-посадочную полосу, в конце концов благополучно приземлилась.

Вот тут-то мы с Николаем превратились в объект шуток не только для военных наблюдателей Группы на Синае, но и для всех Чрезвычайных сил ООН (тогда в них входило восемь батальонов, в том числе индонезийский, ирландский, польский, шведский, финский, канадский и другие). О двух русских из Дамаска начали ходить анекдоты, нас начали узнавать везде, куда бы мы ни приходили.

Правда, нам надоело просто так сидеть без дела и «ждать у моря погоды»: мы добровольно включились в работу местного миротворческого контингента, участвовали в патрулировании и инспектировании, днем и ночью перегоняли машины по понтонным мостам на противоположный берег Суэцкого канала, сопровождали к месту переправы важных персон. Брались за выполнение любого задания.

За активную работу, «выходящую за рамки простого выполнения воинского долга» (above and beyond the call of duty), начальник Исмаильского контрольного центра своим приказом объявил нам благодарность.

До Нового года оставалось три дня. Теперь нам все сочувствовали. Наконец, утром 31 декабря 1975 года нам сообщили, что набралось много пассажиров и командование контингента ООН выделяет большой самолет. Как будто бы мы окончательно покидаем Исмаилию. Кажется, сбываются когда-то сказанные слова: «Из Египта позвал я сына своего».

Самолет приземлился в священном граде Иерусалиме, все пассажиры на 40 минут прошли в зал ожидания, а мы с Николаем остались в салоне, несмотря на наши дипломатические паспорта и ооновские удостоверения. Дело в том, что во время Шестидневной войны 1967 года Советский Союз разорвал дипломатические отношения с Израилем. И мы не могли находиться на территории еврейского государства.

Только к вечеру прилетели в Дамаск, доложили руководству сил ООН о результатах своей деятельности в Египте и добрались домой. Предновогодняя челночная одиссея закончилась.

Опубликовано: Независимое военное обозрение 25 декабря 2009 г.

Новый год на легендарном Синае

Перед Новым годом туристические агентства предлагают желающим провести праздник в пустыне на легендарном Синае в Египте в мире и согласии. Обещают «солнце, пески, звездное небо, тишину пустыни и немного ласкового моря».

Необходимо сказать, что у автора данных строк вся эта романтическая обстановка уже была более тридцати лет назад, но совсем в других обстоятельствах. Тогда этот район назывался по-фронтовому – «Красноморский военный округ». Туристов там не было, а на Синае недавно закончилась война. Тогда там находились миротворческие силы ООН.

Мне пришлось встречать Новый год в Египте семь раз, но самым запоминающимся остался синайский Новый год.

В зоне ответственности финского батальона военные наблюдатели ООН обслуживали два стационарных наблюдательных поста. На посту в вагончике находилось два наблюдателя разной национальности.

В последний день уходящего 1978 года утро выдалось солнечным. Я дежурю на стационарном посту СР-35. Поддерживаю радиосвязь с патрулем, принимаю и посылаю радиограммы на английском языке.

Мой напарник шведский майор Фриберг уехал на патрулирование. Знакомлюсь с документацией и предыдущими отчетами. Заодно и погружаюсь «в глубь Синая».

Дело в том, что в библиотеке миротворческих сил мне подарили репринтное издание книги Чарльза Уилсона «The Ordnance Survey of the Peninsula of Sinai» (Военно-топографическая съемка Синайского полуострова). Эта «инкунабула» была издана в Лондоне в 1880 году. Почти 120 лет назад на Синае вояжировали англичане. Экспедицию возглавляли пассионарные и харизматичные личности – капитаны (впоследствии генералы) Чарльз Уилсон и Генри Спенсер Палмер из Королевских инженерных войск; в состав группы входил также востоковед Эдвард Пальмер. Последний был убит бедуинами на Синае в 1882 году. Место его гибели обозначено на топографической карте; установлен также монумент.

Раскрываю книгу, получается удивительное «синайское чтение»: местность, география, топография и монография – все наяву.

После обеда совместно с офицерами соседнего поста (я, американец, француз и аргентинец) на двух джипах поехали в северном направлении.

Заправились в Абу Зенима (штаб батальона), вместе с командиром финской роты едем дальше на север. Через шесть километров появился интересный оазис: пальмы, камыш. Дорога уходит от побережья и проходит через ущелье, едем по вади (руслу высохшей реки) около 20 км. Вид романтический. Затем сворачиваем налево к морю, до побережья осталось десять километров.

Едем по интереснейшему ущелью, очень узкое, горы старые, пещеры, прямо на камнях есть растительность. В двух милях от побережья в ущелье под деревом стоит крест. Вначале я подумал, что это место, где можно передохнуть. Но командир финской роты сказал, что это их полевая церковь.

Подъезжаем к финской роте. Место библейское – здесь располагались «Фараоновы купальни» (Хамам Фараон). Вместе с командиром роты идем в сауну, расположенную в ущелье прямо на берегу моря. Сауна сделана из дерева, натоплена до 100 градусов.

Раздеваемся, заходим в сауну. В углу стоит печка. Садимся на помосты, покрытые полотенцами. Командир роты подливает на камни воду – идет пар. Первый раунд выдерживают все, но первым выскакивает француз. Легкий душ на свежем воздухе и второй заход. Очень жарко, прикоснулся к волосам – они как огонь. Первым выскакивает француз. Я терплю, но не выдерживаю, покидаю сауну. За мной следуют остальные, но финн остается один, продолжает париться веником, который ему прислала жена из Финляндии. Француз пошутил, сказав, что теперь мы все стали большевиками, так как все после сауны покраснели.

Командир роты вручил нам дипломы на английском языке о посещении финской сауны за подписью командующего силами ООН генерала Энсио Сииласвуо. Вот перевод на русский язык.

«Настоящий диплом выдан Анатолию Исаенко как удостоверение в том, что он при посещении финского батальона, находящегося в составе миротворческих сил ООН, успешно перенес испытания настоящей финской сауны, выдержал температуру 100 градусов по Цельсию без значительных жалоб, и в других отношениях проявил исключительные качества, с этого времени принимается в члены клуба единой финской сауны.

Совершено 31 декабря 1978 года в расположении 2-й роты, Бичь сауна.

Великий мастер клубов объединенной финской сауны на Ближнем Востоке генерал-лейтенант Энсио Сииласвуо».

***

Синайский миротворческий, географический и библейский треугольник не забывается!

Мне иногда кажется, что я все еще там.

Опубликовано: Независимое военное обозрение 24 декабря 2010 г.

Исаенко А.И.

Тэги: Египет, Синай