Троица

Через семь недель после Пасхи иудеи справляли Шавуот – праздник Жатвы и Первых плодов. По древнейшей традиции, восходившей к Адаму и Еве, люди освящали начатки пшеницы и вообще всего, чем благословлял их на земле Господь. Вместе с травой и цветами снопы молодого хлеба несли в Иерусалимский храм, который в этот день был ярко зелен – в память о том, что именно в Пятидесятницу, на Синае, под открытым небом, Израиль получил от Бога Закон.

Святой Город наводняли паломники – люди набожные, как пишет евангелист Лука, из всякого народа под небом: иудеи и обращенные из язычников парфяне и мидяне, и жители Месопотамии, Египта и частей Ливии, и пришедшие из Рима, и критяне, и арабы. Иные так плохо говорили по-еврейски, что заслуживали справедливые упреки раввинов: «Вы принесли свои колосья, чтобы собрать их воедино! Да о каком единстве идет речь, когда вы языческим своим наречием устраиваете здесь Вавилонское столпотворение!» За этими словами обычно следовал пересказ соответствующего места из книги Бытия, который все понимали и без слов: «На всей земле был один язык и одно наречие…»

После такой проповеди только один вопрос неизменно оставался у верующих: «Почему в истории о Вавилонской башне Моисей говорит о Едином Боге как о нескольких: «И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они оттого, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого». Честные книжники в ответ пожимали плечами: не знаем, может, для того, чтоб подчеркнуть уважение. Но люди чувствовали, что здесь есть какая-то Тайна и Тайна Великая…

Как-то, уже незадолго до Пасхи Страданий, Господь молился на Елеонской горе, а когда перестал, апостолы попросили научить и их молиться. И Христос дал им «Отче наш». Это было сродни революции – никто раньше не осмеливался называть Бога «Аввой», потому что в таком смысле «Отче», звучало почти как «Папа»… И, видя недоуменные лица, Иисус сказал: «Какой из вас отец, когда сын попросит у него хлеба, подаст ему камень? или, когда попросит рыбы, подаст ему змею вместо рыбы? Итак, если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец Небесный даст Духа Святого просящим у Него».

Здесь же на Масличной горе, перед самым Вознесением Господь повелел ученикам не отлучаться из Иерусалима, но ждать обещанного от Отца: «О чем вы слышали от Меня, ибо Иоанн крестил водою, а вы, через несколько дней после сего, будете крещены Духом Святым».

Они ждали. Апостолы, несколько женщин, Мария, Мать Иисуса, и братья Его – всего человек около ста двадцати. Собрались вместе в Сионской горнице и пребывали в единодушной молитве и молении. Непостижимым образом, узами какого-то неразрывного сверхчеловеческого родства, они ощущали себя физически соединенными со Христом, и в отчаянии разлуки умоляли укрепить их силы.

Они вспоминали, как в этом же доме, на Тайной Вечери, Он говорил: «Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Еще немного, и мир уже не увидит Меня; а вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить. В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас. Кто любит Меня, тот соблюдет слово Мое; и Отец Мой возлюбит его, и Мы придем к нему и обитель у него сотворим». Ответ на непонятные тогда слова сейчас приходил сам собою: «Прииди и вселись в нас!»

От оцепенения Великой Субботы не осталось и следа: предельная собранность, постоянная готовность к действию и глубокое, вдумчивое изучение Священных Книг.

В Псалмах Давида апостолы нашли пророчество о предательстве Иуды и слова о том, что «его достоинство должен принять другой». Тогда поднялся Петр: «Мужи братия! Надобно, чтобы один из тех, которые находились с нами во всё время, когда пребывал и обращался с нами Господь Иисус, начиная от крещения Иоаннова до того дня, в который Он вознесся от нас, был вместе с нами свидетелем воскресения Его».

Такими оказались Иосиф Варсава и Матфий. Ученики помолились: «Ты, Господи, Сердцеведец всех, покажи из сих двоих одного, которого Ты избрал». И бросили о них жребий, и выпал жребий Матфию. И он торжественно, с трогательной теплотой был причислен к одиннадцати Апостолам.

Новизна события захватывала дух: важнейшее решение Господь принял вместе со всей Своей общиной! Они не просто послушались, не вникая в суть, – это было их первое совместное деяние.

Внешне десять дней прошли в спокойствии. Власти их не замечали: галилеяне пришли на Шавуот. Особой политической активности в городе было не видно. Как-то, даже тихо для большого праздника. Мир, словно, замер перед потрясением…

Ночь Пятидесятницы полагалось проводить за чтением Слова Божия. Наверное, это был Исаия: «И сотворит Господь над всяким местом горы Сиона и над собраниями ее облако и дым во время дня и блистание пылающего огня во время ночи; ибо над всем чтимым будет покров». Слова пророка напоминали об Огненном столпе и Облаке, за которыми освобожденный еврейский народ выходил из Египетского плена.

Некоторые из мудрых раввинов говорили, что «отцы все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море. Но Новый Завет Господь напишет на Скрижалях сердца, поэтому он будет заключен Духом Святым и Огнем». Так учил народ и Креститель.

Когда апостолы размышляли над тем, как это будет, как произойдет новое Богоявление, в горнице поднялся внезапный шум, как будто в нее ворвался сильный несущийся ветер, «и явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать».

На шум сбежался набожный народ, «и пришел в смятение, поскольку каждый слышал их говорящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли Галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились. И изумлялись все и, недоумевая, говорили друг другу: что это значит? А иные, насмехаясь, говорили: они напились сладкого вина».

Тогда поднялись двенадцать апостолов, и Петр взял слово: «Мужи Иудейские, и все живущие в Иерусалиме! сие да будет вам известно, и внимайте словам моим: они не пьяны, как вы думаете, ибо теперь третий час дня (только безбожный человек может в такую святую ночь напиться); но это есть предреченное пророком Иоилем: И будет в последние дни, говорит Бог, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; и юноши ваши будут видеть видения, и старцы ваши сновидениями вразумляемы будут. И на рабов Моих и на рабынь Моих в те дни излию от Духа Моего, и будут пророчествовать. И покажу чудеса на небе вверху и знамения на земле внизу, кровь и огонь, и курение дыма. Солнце превратится во тьму, и луна – в кровь, прежде, нежели наступит день Господень, великий и славный. И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется».

Речь апостола ошеломляла. Не столько прекрасным знанием Закона, но простотой, мудростью и властью пророка. Не было сомнений, что устами этого рыбака говорит Сам Господь. Голос Петра звучал все с большей силой, а на Сионе уже было несколько тысяч человек.

«Мужи Израильские! Иисуса Назорея, Мужа, засвидетельствованного вам от Бога силами и чудесами и знамениями, которые Бог сотворил через Него среди вас, как и сами знаете, Сего, по определенному совету и предведению Божию преданного, вы взяли и, пригвоздив руками беззаконных, убили. Но Бог воскресил Его, расторгнув узы смерти, потому что ей невозможно было удержать Его. Он, быв вознесен десницею Божьею и приняв от Отца обетование Святого Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите. Итак, твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли».

В народе послышался плач. С разных сторон стали раздаваться возгласы: «Что нам делать, братья?» — «Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святаго Духа».

Дальнейшее происходит почти молниеносно. Возглавляемые апостолами и Петром люди спешат с горы к источнику Исаии – Силоамской купели. Больше двух столетий из нее выходили новообращенные чада Ветхозаветной Церкви. Сейчас в этих священных водах рождалась Церковь Христа.

К вечеру последователями Иисуса стали три тысячи человек, и эта международная община увеличивалась ежедневно. Едва имеющие общий язык, люди прекрасно понимали друг друга. Они продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого. Каждый день единодушно пребывали в храме, постоянно учась у апостолов, вместе молились и, причащаясь по домам, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа. Это было даже не чудо – было ощущение того, что на землю возвращается Рай.

Пройдет много времени прежде, чем Церковь найдет соответствующие философские категории и начнет понятными внешнему, полуверующему миру словами выражать Тайну Пресвятой Троицы. Но простым, по-детски доверчивым и горящим, искренне любящим сердцам она открывалась сейчас, в эти великие дни.

Каждый с удивлением видел, как в нем раскрывается все лучшее, что было заложено Творцом и все самое прекрасное из того, чему он был научен. И в то же самое время он чувствовал себя неотъемлемой частичкой единого живого Божественного организма, связанной Христом со всеми другими частичками неразрывными узами самой нежной братской Любви.

Все понимали, что так живет Сам Бог и хочет, чтоб также жили Его дети. Что началась Господня жатва, а они ее первые колоски. «Благодарим Тебя, Отче наш,— молились апостолы перед причастием,— за жизнь и ведение, которые Ты открыл нам через Иисуса, Сына Твоего. Тебе слава во веки! Как этот преломляемый хлеб быв рассеян по холмам и, будучи собран, сделался единым, так да соберется Церковь Твоя от концов земли в Царствие Твое».

Программа телестудии «Неофит»