Прежде и теперь.
Из быта русских паломников в Палестине

«И какую беду и нужду претерпевал народ (христианский) от бесстыдных и проклятых eфиoпов (арабов), донележе проходил горы тыя (Иудейския, пишет В. Г. — Барский, путешественник XVIII в.), — воистину изрещи невозможно. Егда-бо сперва начахом входити в великия, горы и прейдохом к узкому прехождению (проходу) в едину долину, тама, предваряюще нас, многое множество собрася оных: иные с копиями, иные с дрекольми. И, ставше на пути, возбраняху нам шествовати, ищуще от нас „бакшиша“, еже-есть дара.

Сопротивляхуся же много им провождающие нас, но ничто-же им внимаша ни бо боятся кого, ниже срам имут. Аще-же и дадоша нечто от денег по преди грядущим поклонницы, но не быша (арабы) тем довольны, но грядяху вкупе си ними при полце и нападаху на всякаго, воспящающе мески и ослы (вспячивая верблюдов и ослов) и ищуще от коеяждо души по сребреннику; и иже даяху, — свободы шествоваху, а иже или скупости ради, или убожества не даяху, — тех попираху и каменьями толцаху созади. Прешедше-же мало паки другие (арабы), совокупившееся с первыми, горшу беду народу творяху: неции-же просяще хлеба, друзии-же — пенязей; и елико хотяху — творяху. Паки, егда прейдохом далее, иные нападоша. И тако, на многих и частых местах стояще уготованы и присовокупляющиеся народу поклонников, все во всех грядяху. Собрася-же их многое число, одна неравно с нами, и твориша пакости людем многия, и быша последняя горше паче первых: что-б не делаше беззаконный, множицею-бо безстыдный и безсовестный! Ко единому человеку прихождаху и искаху от него бакшиш, — аще уже не единожды, но и десятицею взяша,— дотоле-же удерживают коня, или верблюда, пли осла, донележе ему не дает (богомолец) сребреника; и аще отбежит един прочь, помале другий прискочит и не оставитъся донеле не даси и тому; потом паки иный стужает; таже, помале, паки приходить тойжде, аки не познавает, и ищет сребренника от тогожде,— от него-же взятъ; и аще и речет ему (паломник), яко (уже взял не единожды, но множицею, то запирается поди, глаголюще, яко еще первое от него ищет и дотоле не отступит, донележе или примет что от него, или украдет; аще-же не может испросить сребреника, то хлеба просит, да не тощ оставить человека; аще-же ниже то получит, тогда ударяет или палкою, пли камнем и сохраняется между—полк народа и не познавается: еси бо одинаки ризы носят. Горе-же нам бысть, иже не ополчитися, ни сопротивлятися им можахом, и раздаяху множае сребренник, нежели человеков было, и многие пакости приимаху от проклятых эфиопов, иже оных побиваху пестищами, иных-же каменьями, а иже был жестока сердца и хотяше сопротивлятися им, — того палица и нож коснушася». «О роде неверный и развращенный! восклицает наш путешественник. Неверный воистину, яко магометанский содержит закон; развращенный-же, яко не токмо никаковыя добродетели, но ниже человеческого нрава или обычая имать; аще-бы кто по достоянию безчеловечное их житие и обычаи и явити восхотел-бы, — „омерзело-бы не токмо пишущему, но и чтущему“.

„Февраля третьего, — пишут они, — выехали мы из Рамле (что вблизи Яффы), при восхождении и солнца, на восток и, выехав из города, продолжали путь, — под защитою рамльских конных вооруженных арабов, — чрез обширные поля (долины Саронской)….. (И вот, в то время, как мы) проезжали с левой руки два арабские селения, — из них выбежали на дорогу арабы с ружьями, пистолетами и ножами, — для отнятия у проезжающих денег; но, увидев (наших) проводников, не осмелились остановиться и сделать (христианам) насилие…. По довольном отдалении от селения начали (мы) подниматься на небольшую возвышенность, к развалинам, как казалось, какого-нибудь небольшого селения, где много кладбищ, но жителей нет, а только-что сии развалины служат пристанищем разбойникам, скрывающимся иногда под их сводами. Когда ехавшие впереди наши хаджи, т. е. поклонники, приблизились к узкому в сем месте проезду, тогда выбежали из развалин человек десять арабов и, уставив против едущих ружья со взведенными, курками, кричали, — не знаю что, — громко и принудили караван остановиться. Многие другие их товарищи, выбегая из развалин и стреляя из ружей, к ним присоединились; и толпа сия весьма увеличилась довольно. Поклонники согласились уже дать разбойникам несколько пар („пара“ = полкопейки) с человека, но извозчики объявили (нам), что нужно сопротивляться (грабителям)…. В противном случае, говорили они, все будете ограблены. Положение наше было опасно, потому что проводники рамльские, наскучив тихой ездой, нас оставили и уехали далеко вперед. Извозчики наши, имея также ружья и ножи, произвели с разбойниками великий крик на своем языке и начали драться ружейными прикладами, а потом скоро и стрельба открылась. Мы опасались вначале худых последствий, однако, не увидев ни одного убитого, заключили, что стреляют холостыми зарядами. Пальба окончилась безвредно, обе стороны повысили свои, с ремнями, ружья за плечи (и) начали продолжать драку метанием каменьев. Извозчики, — по меньшему числу людей, — ослабевали…. кричали нам, чтобы (мы) им помогли, если не хотим быть ограблены. Тогда многие из поклонников их подкрепили, и метанье каменьев усилилось. При сем случае многие из извозчиков и поклонников получили жестокие удары, даже не в силах были сесть сами на лошадей, а посажены другими. Между тем — как проводники, к счастью нашему, услышав пальбу и крик, прискакали поспешно, — тогда разбойники разбежались за громады каменьев, и драка кончилась. Раненые наши товарищи в большом были неудовольствии на тех, кои пособия им не делали» [2].

„Есть тот путь (к Иордану), — говорит игумен Даниил, — тяжек и страшен вельми, и безводен, суть-бо горы каменны и высоки вельми. Поганш-же мнози приходят и избивают христиан в горах тех и в дебрех страшных“. По рассказу Вешняковых, во время путешествия к Иордану христианские паломники подвергались обидам даже со стороны своих проводников — арабов. Проводники-арабы отнимали у паломников набранную ими воду Иордана и выпивали ее. „Оторвали, жалуются они,— от седла нашу кожаную мотору и, выпив воду, порожнюю назад отдали. Воду в бутылках сохранили мы при сем чрез то, что по наставлению людей бывавших на Иордане скрывали под платьем“. Путь от Иерусалима в Назарет, по сообщению игумена Даниила, был также „тяжек вельми и непроходен, и тесен: ту-бо погани сарацыны мнози сидят в горах тех (окружающих Назарет), и по полю тому (долине Эздрилонской) сидят мнози селы сарацынские, и те из гор и из сел тех страшных выходят и избивают странных. Беднож (трудно) минути путем тем в мале дружине“.

Так путешествовал по лицу св. Земли русский богомольный народ прежде, в старое время. Немало как мы видели, переносил он при этом путешествии всякого рода неудобств, неприятностей, огорчений, а подчас и серьезных невзгод как со стороны дикого и алчного туземного населения, так как со стороны различных корыстолюбивых представителей туземной власти.

Чтобы улучшить быт русских богомольцев в Палестине, защищать их от всякого рода несправедливых посягательств, грабежа и насилий, а также в возможно полной степени удовлетворять потребности их духовной жизни во Св. Земле – требовалось иметь в Палестине свои постоянные русские учреждения, которые бы материально, морально и политически были вполне правоспособны выполнять вышеозначенный долг.

Учреждения эти явились. Они существуют и в настоящее время. Это: 1) Русская Духовная Миссия[4] в Иерусалиме 2) Русское Императорское Генеральное Консульство в Иерусалиме; и 3) Русское Императорское Православное Палестинское Общество.

Общая задача всех этих русских учреждений в отношении русских паломников во св. Земле та, чтобы возможно более улучшить здесь быт этих паломников и возможно полнее удовлетворить их духовные потребности. При чем, в частности, Русская Духовная Миссия считает своим преимущественным долгом удовлетворение духовных потребностей богомольцев; Православное Палестинское Общество – улучшение их материального быта; Русское Генеральное Консульство – защиту прав и чести русских поданных на чужбине и административное попечение о них.

Далее я приведу несколько конспективных сведений, касающегося каждого из трех вышеозначенных русских учреждений в Палестине.

В 1847 году учреждена была Русская Духовная Миссия в Иерусалиме, в составе одного архимандрита – ее начальника,— одного иеромонаха, одного иеродиакона и двух причетников. В 1853 году, по случаю военных действий между Россией и Турцией, Миссия временно прерывает свое фактическое существование; но с 1857 года она снова водворяется в Иерусалиме, и при том в усиленном составе: в составе восстановленной Миссии входили один епископ – ее начальник[5], два иеромонаха, один иеродиакон, два причетника, шесть певчих. Согласно Высочайшему утвержденному 9 декабря 1895 года штату, личный состав Миссии получает дальнейшее усиление. В настоящее время, по этому штату, Русскую Духовную Миссии в Иерусалиме составляют: один архимандрит,— ее начальник, один старший иеромонах, пять младших иеромонахов, три иеродиакона, неопределенное количество монахов, послушников, регент, певчие и драгоман. Начальник Миссии назначается Святым Синодом – в ведение и непосредственном подчинение у которого находится Миссия – и все отношения с Святым Синодом проводит через Первенствующего члена Святого Синода, входя в к нему с донесениями и представлениями. Старший иеромонах, один из младших иеромонахов и один иеродиакон назначаются непосредственно начальником Духовной Миссии и составляют, до их увольнения или смерти, постоянный состав Духовной Миссии. Остальные же четыре иеромонаха и два иеродиакона, посылаются Святым Синодом на среду служения при Духовной Миссии „из наиболее достойных иноков русских монастырей“ на два года, с таким расчетом, чтобы ежегодно из состава Духовной Миссии выбывали два иеромонаха и один иеродиакон, которые затем по увольнении из состава Миссии должны в те монастыри, откуда назначены в Миссию. Монахи, послушники, регент, певчие, драгоман определяются непосредственно начальником Духовной Миссии[6].

Определяя коренную задачу Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, первый пункт ее инструкции гласит следующее: „Русская Духовная Миссия в Иерусалиме, служа среди инославных и иноверных образцом благоустроенной православной иноческой обители, имеет своим существенным назначением удовлетворение духовных потребностей пребывающих там русских поданных и русских богомольцев.

Соответственно с этим, не ограничиваясь отправлением богослужений и духовным назиданием богомольцев, Духовная Миссия прилагает особое попечение к тому, чтобы благочестивые желания, привлекшие их в Святую Землю, были удовлетворены с возможной полнотою. С этой целью Миссия сообщает богомольцам в узких беседах сведения и изъяснения о всех чествуемых христианами святых местах[7], оказывает содействие в посещение их в сопровождение опытного спутника[8], заботится о предоставлении богомольцам возможно частых случаев слышать на святых местах богослужения на славянском языке[9] и отвращает от них всё, что может посеять в душе их какой либо соблазн или ослабить воодушевляющие их благоговейные чувства“.

Первым начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме был архимандрит (впоследствии епископ) Порфирий (Успенский) (1847-1854), известный своей неусыпной деятельностью и обширными учеными трудами в области изучения христианского востока.[10] Его преемники: Епископ Кирилл (Наумов) (1858 – 1864)[11], архимандрит Леонид I (1864-1865)[12], приснопамятный архимандрит Антонин (Капустин) (1865-1894)[13], архимандрит Арсений (1894-1895)[14], архимандрит Рафаил (1895-1899), архимандрит Александр (1899-1903)[15] и ныне здравствующий о. архимандрит Леонид II (в мире Михаил Иванович Сенцов)[16].

Отдавая должную дань внимания тому, что является коренной задачей Русской Духовной Миссии в Иерусалиме и что служит, так сказать, к непосредственному удовлетворению потребностей духовной жизни богомольца путем богослужения, совершения треб, произнесения поучений, внебогослужебных чтений,— представители Русской Духовной миссии знают, что в их нравственной долг входит, вместе с тем, и то, чтобы „отвращать от богомольцев все, что может посеять в душе их какой-либо соблазн или ослабить воодушевляющие их благоговейные чувства“. А такой соблазн, действительно, возможен. Еще будучи на родине, а потом едучи по морям, богомолец мысленно уже путешествует по Св. Земле, преклоняется пред ее святынями, лобызает их. А потому неудивительно, что вскоре-же после прибытия в Иерусалим он уже стремится увидеть и осязать то, что составляет предмет его преклонения. Пока богомолец еще в самом Иерусалиме, в своих русских подворьях, в густой толпе своих соотечественников, под сенью своего храма, он не так резко ощущает многие из тех „соблазнов“, какие могут ему встретиться здесь. Но вот составляется караван богомольцев для поклонения святым местам, отдаленным от Иерусалима. Через несколько часов или дней, после многих малых и немалых дорожных затруднений, караван прибывает на место своего назначения. Богомолец полно внимания и благоговейного преклонения пред величием тех событий, какие совершались в данном месте. Ему хочется и плакать, и молиться… молиться по-русски, среди русских. А после молитв и волнений ему необходимо найти спокойный приют, среди своей родной русской обстановки, среди русского радушия. Между тем действительно далеко не всегда совпадает с этим желание богомольца. Место святых воспоминаний не всегда окружено ореолом той обстановки, какая соответствовала бы ему; кругом чужие люди, чужой говор, чужой быт. Чужие нравы; вместо русского привета и радушия – полное равнодушие и безразличие одних, корыстолюбивая назойливость других… „А что, если бы,— невольно думается богомольцу,— а что если бы здесь было построено подворье, и наши русские люди встречали бы странный богомольный русский народ, а наш русский батюшка послужил бы нам по-русски, в русской часовенке или церковочке“?.. Да, понятны, очень понятны эти желания русского человека в чуждой земле, а русского богомольца в Палестине – в особенности. Начальник Русской Духовной Миссии приснопамятный архимандрит Антонин нашел в себе достаточно энергии, чтобы прийти на помощь этим желаниям русского люда и вместе со славой послужить святому делу своей миссии. Без специальных казенных ассигновок, путем самоотверженных личных пожертвований и пожертвований добрых людей, о. Антонин сумел создать в Палестине целую сеть русских земельных участков, с русскими приютами, а кое-где с храмами. Достойнейшим продолжателем дела этого насадителя русской земли во Св. Земле является нынешний начальник Русской Духовной Миссии в Иерусалиме о. архимандрит Леонид II. Как и о. Антонин, о. Леонид,— с преодолением великих препятствий, с большими личными жертвами и при помощи пожертвований других добрых людей,— приобретает, по пути паломнических передвижений, участки земли; как и о. Антонин, строит на этих участках приюты для богомольцев, воздвигает храмы.

К настоящему моменту в распоряжении Русской Духовной Миссии в Иерусалиме имеются следующие угодья для русских паломников во Святой Земле:

В Яффе: прекрасный обширный сад фруктовых и тропических растений с пещерой Тавифы, страноприимницей для русских паломников и храмом во имя святых апостолов Петра и Павла[17]. Красота тропических и фруктовых зарослей сада, богатство климата, изящество миссийский зданий волне оправдывают названия этого угодья „жемчужиной Русской Миссии“. Жаль только, что первая русская странноприимница на Святой Земле находится слишком далеко от места высадки паломников на берег. Обширное пристанище для русских богомольцев в Яффе должно быть сооружено у самого пункта высадки их на яффский берег.

В Иерусалиме Русской Духовной Миссии принадлежат: Троицкий Миссийский Собор, вместительный внутри и очень изящный снаружи, с великолепным резным дубовым иконостасом, пожертвованный Великим Князем Константином Николаевичем; и огромное двухэтажное каменное здание самой Миссии, с покоями Начальника Русской Духовной Миссии, отцов, иеродиаконов, иеромонахов, послушников, певчих и пр[18]. Здесь же помещаются: домовая миссийская библиотека, миссийский музей, канцелярия Миссии, трапезная.

Вблизи Иерусалима: а) Благоустроенная женская монашеская обитель на горе Елеонской, вблизи места преславного Вознесения Господня, с знаменитой колокольней и храмом и храмом во имя Спасителя, небольшим музеем, мастерскими, и каменными корпусами для монашествующих и богомольцев[19]. б) Находящийся в заведывании Миссии русский Гефсиманский участок, на западном склоне Елеонской горы[20], с церковью во имя св. Марии Магдалины, воздвигнутой,— в красивом древнерусском стиле, с богатой отделкой и живописью внутри,— на средства Государя Императора Александра III и Великих Князей Сергия Александровича и Павла Александровича в молитвенную память о почившей Матери Их Императрицы Марии Александровне и освященный Иерусалимским патриархом Никодимом в 1888 году, в присутствии Великих Князей Сергия Александровича, Павла Александровича и Великой Княгини Елисаветы Федоровны; а также небольшой двухэтажный каменный дом вблизи церкви, выстроенный в память паломника Св. Земли Великого Князя Константина Николаевича и внучки — Великой Княгини Александры Георгиевны. в) „Пещеры пророков“, на том же западном склоне горы Елеон[21]. г) Так называемое „Каллистратово место“[22], там же. д) участок земли и небольшой приют для богомольцев при селении Аната (древний Анафов)[23]. ж) Женская монашеская община „Горняя“, с церковью воя имя Казанской Божией Матери, с пятидесятью отдельными домиками для монахинь, помещениями для богомольцев, трапезной, иконописной, золотошвейной. Полсотни чистеньких домиков-особняков, выглядывающих среди густых зарослей кипариса, маслин, грецкого ореха, шелковицы, винной ягоды, апельсиновых, лимонных деревьев, производят собой впечатление целого монашеского городка. Это первая русская женская обитель во Св. Земле[24].

К востоку от Иерусалима, по направлению в Иордану: а) В Вифании: участок земли[25] и двух-этажный каменный приют для паломников. б) Вблизи Источника XII апостолов: участок земли[26] (в процессе покупки). в) Пещера Руманние, по пути к Лавре св. Саввы[27]. г) В Иерихоне: собственный участок земли, с тропическим садом и двух-этажным каменным, очень поместительным домом для паломников и отдельным домом для Начальника Миссии, выстроенным на древней мозаикой[28]; а также сад Императорского Православного Палестинского Общества, с постройками, находящимися в заведывании Миссии[29].

К югу от Иерусалима, по направлению к Хеврону: а) В Катамоне: участок земли[30]. б) В Бет-Джале: участок земли[31] в) Вблизи „поля пастушков“ и „поля Вооза“, к востоку от Вифлеема: участок земли[32] (в процессе покупки) в) В Бет-Захаре: участок земли, с прекраснейшим фруктовым садом, с двухэтажным каменным домом для паломников, с надворной постройкой, прикрывающей древнюю мозаику, и с целым рядом пещер, выкопанных трудами неутомимого послушника Миссии Лаврентия. г) В Хевроне: участок земли вокруг знаменитого Дуба Мамврийского, с большим двухэтажным каменным домом для паломников и великолепным, только что выстроенным храмом во имя Пресвятой Троицы[33]. Храм этот, воздвигнутый неусыпными трудами и любовью о. Леонида II, является первым христианским храмом в данной местности, славной победой Света Христова во тьме неведения – мусульманского фанатизма обитателей Хеврона, издавна известного своими непримиримым нерасположением к христианам.

К северу от Иерусалима, по направлению в Тивериаде: а) в Кайфе: участок земли с большим, только что достраивающимся подворьем для паломников[34]. б) На горе Кармил: участок земли с хвойным лесом, храмом и небольшим домом[35]. в) В Дженнине: участок земли[36]. г) У подножья Фавора: участок земли[37]. д) В Назарете: участок земли с фруктовым садом[38]. с) В Тивериаде: участок земли с подворьем для паломников[39]. ж) Близ селения Магдала, на берегу Тивериадского озера: участок земли с фруктовым садом и прекрасными минеральными источниками[40].

Таковы задачи, такова деятельность Русской Духовной Миссии в Иерусалиме в отношении улучшения быта и удовлетворения духовных потребностей русских паломников в Палестине. Истовое, благолепное русское богослужение, неопустительное назидание церковной проповедью, религиозно-нравственные чтения во внебогослужебные часы, русский духовник и душенаставник, обширные русские подворья, с русским радушием и приютом, раскинувшиеся по всему лицу Земли Святой,— вот то, что может предъявить наша Иерусалимская Духовная Миссия, в ответ тем, кто бы вздумал спросить ее о том, что она делала делает во Св. Земле.

В начале 1858 года Высочайше утверждено положение о бытии в Иерусалим Русского Консульства. Первым русским Консулом в Иерусалиме был Камер-Юнкер Двора Е. И. В. Статский Советник В. И. Доргобужинов. Теперь Русское Консульство в Иерусалиме именуется Русским Императорским Генеральным Консульством[41], и Русским Императорским Генеральным Консулом в настоящее время здесь состоит Статский Советник Алексей Федорович Круглов. В штате Консульства имеются два секретаря Консульства (старший и младший) и три драгомана Консульства. В отношении приезжающих в Палестину русских богомольцев Консульство имеет право и обязанность проверки их паспортов, право и обязанность административного наблюдения за ними во все время их пребывания во св. Земле, право судебного разбирательства различного рода недоразумений и проступков, возникающих среди них, обязанность всемерно заботится о возможном бытовом благополучии русского богомольного люда в Иерусалиме, о возможной безопасности и возможных удобствах его передвижения по различным священным местностям Палестины, о предохранении и о защите русских богомольцев от каких бы то не было крупных туземных оскорблений или обид. Если ко всему вышесказанному прибавить еще то, что в известной степени, юрисдикции Русского Императорского Генерального Консула в Иерусалиме подлежат все вообще русско-поданные жители Иерусалима (а таковых насчитывается теперь здесь не один десяток тысяч, преимущественно евреев), все вообще русские поданные, приезжающие волей и неволей в Иерусалим, установление и подержание постоянных благотворительных для дела взаимоотношений Консула с другими русскими учреждениями в Иерусалиме – Русской Духовной Миссией[42] и Императорским Православным Палестинским Обществом[43], ведающими благополучие русского богомольца во Св. Земле,— то совершенно понятной становится та масса дела, которая всегда тяготеет над Консульством.

Старший драгоман Русского Консульства в Иерусалиме (г. Саломьяк) совмещает в настоящее время и должность директора Иерусалимского отделения русской ближневосточной почты, содержимой Русским Обществом Пароходства и Торговли. Это Иерусалимское почтовое отделение находится в ближайшем соседстве с русскими постройками в Иерусалиме и в должной степени внимательно обслуживается все почтовые надобности русского богомольца в чужой стороне[44].

Мне остается сказать теперь о третьем учреждении, призванном заботиться о благополучии русского богомольного люда во Св. Земле,— об Императорском Православном Палестинском Обществе. Зарождение идеи и первые шаги в духе задач этого Общества могут быть отнесены к половине прошлого века. В 1859 с соизволения Государя Императора Александра II, был учрежден в Петербурге особый „Палестинский Комитет“, поставивший себе целью улучшение быта русских паломников в Палестине. Вверяя управление этим Комитетом его первому председателю, Статс-секретарю князю Оболенскому, Государь заметил, что тот вопрос, который будет, решаем Комитетом, есть „вопрос Его сердца“. Вскоре во главе названного Комитета был поставлен Августейший брат Государя Великий Князь Константин Николаевич, при чем Государь Император соизволил принять Комитет под Свое личное покровительство. В целях содействия скорейшему осуществлению задач Комитета, Государь повелел ассигновать последнему, из средств государственного казначейства, 500,000 рублей, открыть повсеместный, в пределах Империи, сбор пожертвований на нужды Комитета Великому Князю Константину Николаевичу предложил лично поехать в Иерусалим и там, на месте, тщательно осмотреть и выбрать те участки, которые могли бы послужить для постройки на них паломнических помещений.

Первоначальным намерением Комитета было купить нужные участки внутри старого города, но осуществить это намерение оказалось затруднительным,— в виду чрезвычайной загроможденности городской земли внутри стен всевозможного рода постройками и в виду широко примененной здесь вакуфности участков и строений. Большинство вакуфов (неотчужденных участков) внутри города принадлежат церквям и мечетям: были здесь и „вакуф-руми“ = собственность греческих монастырей, и „вакуф-франджи“ = собственность латинских монастырей, и „вакуф-ель-харам“ = собственность великой мечети, т. е. Мечети Омара; а в промежутках между ними попадались так называемые „мукул-мокуф“, т. е. вымороченные участки, переходящие по прекращению владельцев мужчин, в вакуфы. Земельных участков, представляющих собой „мулк“,— отчуждаемую собственность,— было очень не много, да и из них большинство принадлежали одновременно нескольким владельцам[45].

Более удобным и выгодным оказалось приобрести широкую площадь земли вне стен старого Иерусалима. Путем совместных стараний Статс-Секретаря Б. П. Мансурова и русского Иерусалимского Консула Статского Советника В. И. Дорогобуджинова был закуплен обширный ровный участок земли, в высокой здоровой местности, вблизи северо-западного угла старого Иерусалима,— так называемый Мейдам[46]. В знак своего внимания к стремлениям Комитета, состоящего под покровительством Императора Всероссийского, турецкое правительство не только не препятствовало данной покупке, но еще лично от себя принесло в дар Комитету один из пустопорожних участков, примыкавших к Мейдаму. Составилась площадь земли размером не менее восьми десятин[47]. Кроме того, вблизи Дамасских ворот старого города были приобретены еще два земельных участка[48]. Посещение Св. Города Е. И. В. Великим Князем Константином Николаевичем, Его супругой – Великой Княгиней Александрой Иосифовной и Сыном-первенцем оказало немалое содействие к окончательному закреплению за Комитетом всех его земельных приобретений.

С приобретением достаточной земельной площади можно было бы приступить и к постройке необходимых паломнических подворий в Иерусалиме, но недостаток средств Комитета не позволил ему сделать это сейчас же. Вначале были приспособлены так называемые временные помещения для паломников. Помещения эти были устроены в Яффе, Рамле и Иерусалиме, в наемных домах, снабженных от Комитета необходимой утварью[49], и под присмотром особых надзирателей. А затем уже были воздвигнуты и два собственных каменных одноэтажных подворья: Мариинское и Елисаветинское.

В 1864 году Палестинский Комитет заменяется „Палестинской Комиссией“. Палестинской Комиссии усвояется право иметь в церквах Империи особые кружки, для сбора пожертвований на нужды Комиссии. В осуществление идеи первого Начальника Русской Духовной Миссии архимандрита Порфирия (Успенского) и при энергичном содействии его преемника по Миссии – епископа Кирилла (Наумова), в пределах русской иерусалимской территории, вблизи Троицкого Миссийского собора и здания Духовной Миссии, строится собственное двухэтажное помещение для русской Больницы. В 1885 г., по соседству с главным больничным корпусом, строится особое Отделение для заразных болезней. С 1889 года в русской иерусалимской больнице открывается амбулаторное лечение для всех приходящих, независимо от национальности и вероисповедования последних. В настоящее время заведующим медицинской частью русских подворий в Палестине состоит доктор В. Я. Северин. Большой медицинский опыт доктора русской Больницы, чистота и безукоризненный порядок, господствующие в русской Больнице, привлекают туда, кроме русских богомольцев, ежедневно десятки туземного населения[50].

В 1881 году совершается паломничество в Палестину Великих Князей Сергия Александровича, Павла Александровича, Константина Константиновича. 21 мая под яркими знойными лучами Палестинского солнца, при звоне колоколов русского миссийского соборного храма Живоночальной Троицы, при радостном ликовании туземцев и восторженных восклицаниях „ура“ пребывавших на русских постройках наших соотечественников, забросавших Августейших паломников цветами, предшествуемые престарелым патриархом Иерофеем, с сонмом иерархов и священных клириков, Великие Князья-паломники смиренно и благоговейно вступили под многовековую, заветную священную сень Святогробского храма. „Святейшая Матерь Церквей,— приветствовал со слезами радости на глазах и в глубоком волнении чувств маститый Первосвятитель Сионской церкви,— полна неизреченной радости, приемля в недра свои цветущие отрасли по справедливости первенствующей в среде православных Императорской Фамилии Всероссийской, Фамилии, от веков славящейся державным покровительством, оказываемым православию. Помня праотеческие добродетели и достохвальные преимущества сей славной Фамилии, благодаря которым столько знаменитых Императоров и Князей показали себя поистине наилучшими Государями земли и истинными отцами и представителями своего народа, и видя Вас, Императорские Высочества, в полной силе и расцвете, маститая Матерь церквей исполняется восторга и благодарит за Вас Всецаря-Бога!“ Под неизгладимо глубоким и отрадным впечатлением от путешествия во Св. Землю, всестороннее ознакомившись здесь с потребностями русского паломничества, вернулись царственные паломники на родину, где ревнители православного дела во Св. Землю В. Н. Хитрово, еп. Порфирий (Успенский), К. П. Победоносцев, граф Е. В. Путянин, П. П. Мельников и др. уже давно трудились на созданием частного Палестинского Общества, которое бы взяло на себя заботу о преуспеянии православия и об улучшение быта русских паломников во Св. Землю[51].

В 1882 году, с Высочайшего соизволения Государя Императора Александра III, последовало торжественное открытие русского „Православного Палестинского Общества“. Согласно Устава этого Общества, ему предстояло заботиться о поддержании православия во Св. Земле, и об улучшении быта православных русских паломников во Св. Земле.

Первым Председателем Общества был Высочайше призван недавний паломник во св. град Великий Князь Сергий Александрович. Первым Секретарем – В. Н. Хитрово, много и самоотверженно потрудившийся во благо этому Обществу. В настоящее время Председателем И. П. П. О-ва изволит быть Августейшая Супруга Великого Князя Сергия Александровича Е. И. В. Великая Княгиня Елисавета Федоровна, с любовью продолжающая великое и святое дело Своего Августейшего Супруга.

В мае текущего 1912 года исполнилось тридцать лет существования И. П. П. Общества. В жизни крупного учреждения этот период времени невелик, но и в эти, сравнительно, очень немногие годы Православное Палестинское Общество успело сделать очень многое. Не касаясь широкой школьно-просветительской деятельности Общества в Сирии и Палестине[52], его научно-литературных и популярных изданий[53], его участия в различного рода научно-археологических изысканиях[54] и в оказании солидных денежных пособий ученым исследователям Священного Востока[55],— я, применяясь к задачам своей статьи, укажу лишь на то, что предпринято было Палестинским Обществом к улучшению быта русских богомольцев в Палестине.

Путем настойчивого ходатайства перед министерством путей сообщения и по соглашению с „Русским Обществом Пароходства и Торговли“, Православное Палестинское Общество вводит т. н. паломнические книжки на проезд из России до Палестины и обратно, со скидкой из обычной стоимости подобных билетов до 30 и даже 50%.

В Одессе, преимущественном пункте отправления русских богомольцев в Палестину, получив свое местопребывание особый уполномоченный П. П. Общества (в настоящее время М. И. Осипов), призванный оказывать всестороннее содействие паломникам, отправляющимся во Св. Землю.

В Яффе, обычном пункте высадки паломников на палестинский берег, богомольцев встречают кавасы П. П. Общества. Кавасы же помогают богомольцам занять места в вагонах железной дороги, идущей на Иерусалим, и, вместе со всем своим багажом, благополучно добраться до Святого Города.

О том, как слагается дальнейшая жизнь нынешних паломников во Св. Земле, под сенью русских учреждений в Иерусалиме, мной изложено в статье „русский паломнический сезон в Иерусалиме“[56].

В 1886 г., при содействии Д. Д. Смышляева, Православное Палестинское Общество приобретает участок земли в 1000 кв. саженей, примыкающей к северной меже русской площади в Иерусалиме.

В 1889 году на вновь приобретенном участке заканчивается постройкой первое собственное,— каменное, двухэтажное,— подворье Палестинского Общества, рассчитанное, по меньшей мере, на сто человек. В честь Августейшего Председателя Общества Великого Князя Сергия Александровича, новое подворье получило наименование „Сергиевского“. В бытность свою в Иерусалиме в 1910–1911 учебном году, я имел возможность пользоваться добрыми услугами Сергиевского подворья в течение восьми месяцев, и теперь считаю своим нравственным долгом сказать сердечное спасибо этому подворью, или вернее тому Обществу предупредительность, внимание, доброта представителей которого делали мое пребывание в Иерусалиме удобным и спокойным в возможной степени. В верхнем этаже Сергиевского подворья, наряду с номерами для приезжающих, расположена квартира заведующего подворьями И.П.П.О-ва. Во дворе Сергиевского подворья, кроме прочих служебных построек, имеется прекрасная русская баня. Последнюю подробность надворных построек Сергиевского подворья по достоинству может оценить тот, кто знает стихийное влечение русского человека (особенно после длинного и утомительного пути в третьеклассных помещениях морского парохода) к всеисцеляющей бане, а также и то, как дорога бывает в Иерусалиме вода по прекращении периода дождей.

В том же 1889 году было закончено постройкой двухэтажное Александровское подворье, с церковью во имя св. Александра Невского, воздвигнутое Православным Палестинским Обществом внутри старого, вблизи Храм Гроба Господня, над христианской святыней – Судным Порогом, через который шел на вольную смерть Господь Иисус Христос.

В том же, наконец, 1889 году было призвано Высочайшей властью „справедливым и благовременным“ передать Православному Палестинскому Обществу все земли, капиталы, постройки, принадлежавшие Палестинской Комиссии и даровать Обществу право именоваться отселе „Императорским Православным Палестинским Обществом“.

В 1904 году Императорское Православное Палестинское Общество заканчивает постройкой огромное двухэтажное каменное подворье в Назарете,— с помещениями для служащих, паломников и школ,— и приобретает участок земли в Кайфе, с великолепным тропическим фруктовым садом и домом[57], принадлежавшие бывшему русскому вице-консулу С. К. Хури.

В 1906 г. закончено постройкой и освящено „новое“,— грандиозное, каменное двухэтажное подворье И.П.П.О-ва, названное в честь Высокого Покровителя Общества „Николаевским“. Кроме паломнических комнат, в Николаевском подворье помещается школа Общества, а во внутреннем дворе подворья – здание, в котором происходят Внебогослужебные чтения, ведущиеся отцами Иеромонахами Духовной Миссии[58].

В мае 1907 года был торжественно отпразднован,— в Петербурге, различных городах провинциальной России и в Палестине, двадцатипятилетний юбилей славной и полезной деятельности Императорского Православного Палестинского Общества[59]. В Высочайшем юбилейном Рескрипте, дарованном Его Величеством Государем Императором на имя Августейшего Председателя Императорского Православного Палестинского Общества Великой Княгини Елисаветы Федоровны, читаем, между прочими, следующие строки: „Двадцать пять лет тому назад, по мысли в Бозе почившего супруга Вашего и других ревнителей благочестия, возникло Императорское Православное Палестинское Общество – для оказания содействия отечественным паломникам, посещающим святые места Востока, а также – для изучения и распространения среди народа сведений о Св. Земле и поддержания в ней православия. Руководство новым Обществом Незабвенный Мой Родитель Император Александр III верил Своему Августейшему брату Великому Князю Сергию Александровичу, дважды посетившему Иерусалим….. После кончины приснопамятного Основателя Общества, Я поручил Вашему Императорскому Высочеству заботу о близком сердцу почившего деле, с которым Вы ознакомились, предприняв вместе с Великим Князем путешествие к святым местам Палестины. В деле этом Ваше Высочество нашли новое поприще для проявления Вашей всегдашней отзывчивости на все доброе и любви к России. Под попечительным Председательством Вашим Обществом сохранило, при помощи Божией, приобретенное им доверие населения и все свое значение в Св. Земле. Ныне, обладая в Палестине владениями ценностью почти в два миллиона рублей, оно имеет восемь подворий, где находят приют до десяти тысяч паломников, больницу, шесть лечебниц для приходящих, весьма многими посещаемых, и сто одно учебное заведение с десятью тысячами четырехстами учащихся; за двадцать пять лет им выпущено в свет триста сорок семь изданий по Палестиноведению. Столь плодотворные труды руководимого Вами Палестинского Общества вызывают во Мне отрадную потребность выразить Вашему Императорскому Высочеству и всем достойным деятелям Общества Мою сердечную признательность. Я уверен, что, при живом участии Вашем, Общество и впредь будет с прежним успехом выполнять высокие задачи, предначертанные ему Августейшим Основателем“.

Здесь я заканчиваю свою статью. Если краткое сопоставление условий русского паломничества в Палестину в прежнее и нынешнее время поможет русскому паломничеству быть более уверенным в предпринятие подвига паломничества по святым местам Палестины и при этом даст ему отчетливое представление о тех Русских Учреждениях в Иерусалиме (Русская Духовная Миссия, Русское Императорское Генеральное Консульство, Русское Императорское Православное Палестинское Общество), которые стремятся сделать подвиг паломничества во Св. Землю возможно — доступным для всех желающих этого подвига православных русских людей,— то цель моей статьи достигнута.