Святая Русь на Святой Земле
Строительство в Святой Земле
В 1884–1885 гг. мы снова видим В. Н. Хитрово в Иерусалиме, в связи с подготовкой строительства и закладкой храма во имя святой Марии Магдалины, в 1888 г.— в связи со строительством нового подворья, получившего впоследствии название Сергиевского.
Нарядная семиглавая церковь во имя святой Марии Магдалины в Гефсимании построена в типичном для царствования Александра III новорусском стиле. Характерные московские маковки и кокошники делают ее не только одним из выразительнейших памятников Русской Палестины, но и своеобразной архитектурной «визитной карточкой» современного города.
…Во время пребывания в Иерусалиме вел. князей Сергия и Павла Александровичей архимандрит Антонин подсказал братьям идею соорудить храм в память об их матери императрице Марии Александровне (1824-1880), указав в качестве наиболее подходящего места верхнюю часть Гефсиманского сада на склоне Елеона. Осенью 1882 г., после долгих сложностей с покупкой, место было приобретено на имя русского генерального консула в Иерусалиме. Два года спустя в Иерусалим командируется В. Н. Хитрово для решения организационных вопросов по строительству храма. Одновременно рескриптом на имя архимандрита Антонина вел. кн. Сергий Александрович просит его принять на себя руководство и наблюдение за постройкой.
Автором проекта был замечательный русский архитектор Давид Иванович Гримм (1823 — 1898). Яркий представитель славного в анналах российской интеллигенции сословия «русских немцев», Давид Иванович всю свою творческую жизнь посвятил своей второй родине, России, русскому церковному зодчеству. За церковь Марии Магдалины в Гефсимании Д. И. Гримм получил должность ректора архитектуры в Академии художеств.
Закладка храма (Василий Николаевич присутствует на церемонии) состоялась 21 января 1885 г. 3 июня 1885 г. Антонин телеграммой извещает помощника Председателя ППО М. П. Степанова: «Plan poloutchen gotow trouditsia». А в мае 1886 г. консул Д. Н. Бухаров доносит: «На чудном месте воздвигается памятник, достойный царской семьи и славы России. Католики раздирают на себе ризы от досады».
Храм был построен за два года. Его сооружение и украшение обошлось в 200 тыс. рублей: половину суммы пожертвовал император, каждый из четырех его братьев — по 15 тыс. рублей, сестра, вел. княгиня Мария Александровна, герцогиня Эдинбургская,— 5 тыс.рублей. Среди жертвователей и лиц, принимавших участие в изготовлении убранства церкви,— на первом месте вел. княгиня Елизавета Федоровна: она собственноручно вышила ковер перед жертвенником. Для участия в торжественном освящении, состоявшемся в праздник Покрова Божьей Матери 1 октября 1888 г., вел. кн. Сергий Александрович с Елизаветой Федоровной и братом Павлом Александровичем совершают новое паломничество в Иерусалим (для братьев — уже второе).
Другой замечательный памятник деятельности ИППО в Иерусалиме — Сергиевское подворье. Еще в 1885 г., когда стало ясно, что Русские постройки, воздвигнутые когда-то Палестинским комитетом, не вмещают уже растущего числа богомольцев, Палестинское общество ставит вопрос о сооружении дополнительного, нового подворья, по первоначальному плану — на территории Старых построек (т. е. участка, застроенного в 1860–1864 г.г.). Но в мае 1886 г. уполномоченному Общества в Иерусалиме Д. Д. Смышляеву удалось приобрести по соседству с Русскими постройками новый участок, на котором и было решено начать строительство. Закладка фундамента состоялась 29 октября 1886 г., к 1890 г. здание было построено. Строительными работами руководил городской архитектор Иерусалима — православный араб Георгий Франгья. Общая сумма, в которую обошлось Палестинскому обществу строительство, составила 328 тысяч франков.
Позднейшим в ряду иерусалимских проектов ИППО стало Николаевское подворье, названное так в память о последнем российском самодержце. Договор на проектирование с петербургским архитектором А. Е. Элкиным был заключен в апреле 1902 г., но как проектирование, так и строительство, в силу общих неблагоприятных обстоятельств (русско-японская война, революция 1905 г.) шли туго. Здание, не вполне законченное отделкой, было освящено лишь 6 декабря 1905 г.— в праздник Святителя Николая Чудотворца, когда уже не было в живых ни Председателя ИППО Сергия Александровича, ни В. Н. Хитрово.
Иудины сребренники
Двадцатый век безжалостно обошелся с наследием Русской Палестины — плодом многолетних затрат и усилий нашего народа. После 1917 г., когда Палестина по мандату Лиги Наций перешла под управление Британской администрации, англичане по-своему распорядились российским имуществом. В здании Духовной Миссии разместился Верховный суд (в 1948 г. английская вывеска сменилась на еврейскую, но суд по прежнему насильственно «арендует» большую часть здания), в Елизаветинском подворье — полиция (колючая проволока по периметру стен красноречиво свидетельствует, что и ныне здесь расположен СИЗО). Мариинское подворье тоже было превращено англичанами в тюрьму, в ней содержали арестованных участников сионистской террористической борьбы против британского режима. В настоящее время в здании устроен «Музей еврейского сопротивления». Николаевское подворье — ныне здание министерства юстиции.
В 1948 г., когда возникло государство Израиль и советское Правительство признало его одним из первых, все российские недвижимости, оказавшиеся по израильско-иорданскому разделу на территории Израиля, были возвращены Советскому Союзу. Но в октябре 1964 г., буквально за неделю до отстранения Н. С. Хрущева, была заключена так называемая «апельсиновая сделка». Большая часть земельных участков и зданий, принадлежавших России в Святой Земле, была продана израильскому правительству за ничтожную сумму в 4,5 миллиона долларов.
Не проданными остались лишь Троицкий собор и здание Миссии, принадлежавшие Церкви (впрочем, как мы сказали, и миссийное здание в значительной части по-прежнему занято израильтянами), а также Сергиевское подворье, в котором размещалось иерусалимское представительство Российского Палестинского Общества при Академии наук. При разрыве дипломатических отношений СССР с Израилем после Шестидневной войны 1967 г. и это здание было покинуто российскими представителями, и вернуть его, несмотря на законную принадлежность России и многочисленные имевшие уже место «договоры о намерениях», оказывается очень не просто. (Сейчас в его корпусах размещены службы министерства сельского хозяйства).
Памятники, связанные с именем В. Н. Хитрово, существуют в Святой Земле и вне Иерусалима. ИППО с самого начала своей деятельности уделяло большое внимание благотворительности и строительству в Галилее. В 1885 г. в Мжделе, близ Назарета, была построена первая церковь Палестинского общества в Святой Земле — во имя преподобного Сергия Радонежского. В том же году строится на средства Общества церковь Георгия Победоносца в Кане Галилейской. Щедрая помощь оказывалась главному православному храму Назарета — церкви Благовещения у Святого Источника. Иконы в серебряных окладах, написанные по заказу ИППО иконописцами Троице-Сергиевой Лавры, доныне украшают храм.
В 1901 г. на принадлежавшем Обществу участке в Назарете, неподалеку от церкви Благовещения, началось строительство подворья по проекту архитектора и археолога из Хайфы Г. Шумахера. Стройка продолжалась три года и была окончена уже после смерти Василия Николаевича.
Русские школы для арабских детей
Просветительная работа среди местного арабского населения — одна из важнейших исторических заслуг Общества и лично В. Н. Хитрово. Первая школа была открыта в Палестине в год создания Общества — в 1882 г. Когда Василий Николаевич приезжал в Иерусалим в 1889 г., он объехал и проинспектировал уже 8 школ, созданных к тому времени для обучения арабских детей в основном в сельской местности. К следующему его приезду, в 1893 г., их было 17, к началу XX века — уже 87, а к 1914 г.— более сотни, в том числе две учительских семинарии, мужская, в Назарете, и женская,— в Бет-Джале, близ Вифлеема.
Такой быстрый рост связан был с тем, что после ревизии школ в 1893 г. Хитрово изменил стратегию и решил перенести центр тяжести учебно-организационных усилий из Иерусалимского Патриархата, где патриархи и стоявшее за ними греческое духовенство всячески препятствовали делу просвещения арабов, в пределы Антиохийской Православной Церкви — в Ливан и Сирию.
Там совсем иначе относились к русским школам. В одном Бейруте, начиная с 1887 г., было устроено пять народных школ при содействии русского педагога, подлинной подвижницы Марии Александровны Черкасовой — «Мамы Черкасовой», как ее и сейчас называют в Ливане. В 1895 году Патриарх Антиохийский Спиридон обратился в ИППО с просьбой принять в свое ведение женскую школу в Дамаске и несколько мужских училищ, а затем постепенно Общество распространило успешную просветительную деятельность практически по всей Сирии. Общее число учившихся в школах ИППО арабских детей простиралось к началу Первой мировой войны до 11 тысяч человек.
Идея создания в Назарете учительской семинарии для подготовки арабских учителей для сельских школ была выдвинута В.Н. в ходе его поездки по Палестине в 1884 г. Лучшие из выпускников могли впоследствии продолжать образование как стипендиаты ИППО в России — в духовных семинариях и академиях или учительских институтах.
Семинария была открыта в сентябре 1886 г. Ее возглавил по рекомендации Хитрово А. Г. Кезма — православный араб, родом из Дамаска, окончивший в Петербурге духовную семинарию и учившийся в академии, но отозванный Обществом с третьего курса для работы в русских школах — сначала в Бейруте, затем в Назарете.
В семинарию на полный бесплатный пансион было принято 20 учащихся, из них 15 сирот. Обучение было четырехгодичным. В 1890 г. состоялся первый выпуск, и лучший выпускник, К. Канази был направлен в Киев, в Киевскую духовную семинарию. К 1911 году, когда Назаретская семинария отмечала свой четвертьвековой юбилей, состоялось 10 выпусков — 69 выпускников, из которых две трети остались на службе в школах Палестинского Общества. После смерти В. Н. Хитрово, в 1903 году, семинарии быдо присвоено имя В. Н. Хитрово.
Насколько серьезно, по-государственному подходил основатель ИППО к школьному делу на Ближнем Востоке, свидетельствуют последние его выступления и публикации.
В 1901 г. в газете «Московские ведомости» (В.Н. и раньше нередко выступал в ней с публицистическими материалами) была напечатана его статья «Новое положение Православия в Сирии и Палестине». Задачи России виделись ему двоякими: достижение необходимой плотности русских школьных учреждений для их конкурентоспособности с французскими и другими западными школами и официальное признание русских школ турецким правительством. Масштаб предстоявшей работы охарактеризован автором так: «При 200 тысячах православного населения, мы имеем 30 тысяч детей школьного возраста; считая в среднем 100 учеников в школе, нам нужно иметь в Сирии и Палестине в самом непродолжительном времени 300 русских школ (их было, напомним, 100.— Н.Л.), но при 300 сельских и городских школах неизбежны хотя бы 2 средних учебных заведения. Вот что нам нужно. Для этого нужно 430 тыс. рублей, мы же расходуем теперь всего 133 тыс., т. е. меньше трети. Если мы этого не в состоянии сделать и сделать немедленно, нам остается только удалиться навсегда из Сирии и Палестины».
В 1902 г., уже больной и слабый, он ездил специально в Константинополь, чтобы добиться — с помощью Российского Посольства — официального признания Османской Турцией наших учебных заведений в Сирии и Палестине. Ему удалось добиться этого. Пройдет еще десять лет — и в 1912 г. император Николай II утвердит принятый Государственной Думой законопроект о бюджетном финансировании учебных заведений ИППО в Сирии. Приведем полностью этот замечательный документ, ставший посмертным триумфом идей и трудов Хитрово.
«На подлинном собственною Его Императорского Величества рукою написано: „Быть по сему“. На рейде и яхте „Штандарт“. 5 июля 1912 г. Скрепил: Государственный Секретарь <С.Е.> Крыжановский.
I. Отпустить из средств государственного казначейства в пособие Императорскому Православному Палестинскому Обществу на содержание русских учебных заведений в Сирии в 1912 году сто двадцать шесть тысяч семьсот девяносто девять рублей, в 1913 году — сто сорок восемь тысяч четыреста шестьдесят пять рублей и в 1914 году — сто пятьдесят три тысячи четыреста шестьдесят пять рублей, а начиная с 1915 года отпускать на ту же надобность по сто пятьдесят восемь тысяч четыреста шестьдесят пять рублей в год.
II. Отпустить из средств государственного казначейства в 1912 году означенному в отделе I Обществу на постройку здания для Назаретской и переустройство здания для Бет-Джальской учительских семинарий пятьдесят тысяч рублей.
III. Указанные в отделах I и II расходы в 1912 году отнести на счет ожидаемых сбережений от назначений по Государственной Росписи расходов на тот же год.
IV. Подчинить расходование сумм, отпускаемых из государственного казначейства в пособие ИППО на содержание русских учебных заведений в Сирии, ревизии Государственного Контроля».
Аналогичную меру планировалось в будущем провести и для школ Палестинского Общества, расположенных в Иудее и Галилее. Увы, «завтра была война», время для новых больших начинаний было упущено…
Просветительная работа ИППО доныне памятна среди арабской интеллигенции не только Палестины, но и Сирии, и Ливана. Как пишет британский исследователь Дерек Хопвуд, «то, что школа была русской и в ней преподавался русский язык, создавало ей определенную репутацию и атмосферу. Знание русского языка было предметом гордости». И при этом приобщение к русской классике, с ее признанными, воспитанными на Евангелии, на Пушкине и Достоевском «всечеловечности» и «всеотзывчивости», расширяло духовный кругозор учащихся, облегчало им выход в пространство мировой культуры.
«Президент Палестины»
Должность Секретаря ИППО отнюдь не обрекала его носителя на кабинетное сидение или исключительно научную работу. Тем не менее, В. Н. Хитрово был хорошо известен русскому читателю и своими печатными трудами.
С 1882 г. труды В. Н. Хитрово неотделимы от научной деятельности созданного им Императорского Православного Палестинского Общества. Одним из важнейших уставных направлений ИППО с самого начала была научная и издательская работа в области исторического, археологического, филологического исследования стран библейского региона.
Уже вскоре после создания ИППО, осенью 1882 г., Советом Общества ставится вопрос о церковно-археологических раскопках на Русском месте — в Старом Городе, возле храма Гроба Господня. О настоятельной их необходимости В. Н. Хитрово писал в докладной записке на имя великого князя Сергия Александровича в ноябре 1882 г.
Результатом стало открытие 10 июня 1883 г. Порога Судных Врат, через которые Христос шел на Голгофу,— открытие, обессмертившее Палестинское Общество в истории русской библейской археологии. Это было только начало.
В 1900–1902 гг. по инициативе В. Н. Хитрово при Совете Общества были организованы «Собеседования по научным вопросам, касающимся Палестины, Сирии и сопредельных с ними стран», которые академик В. В. Бартольд охарактеризует позже как «одну из немногих попыток образования в России общества ориенталистов со специальными научными задачами». На первом из собеседований, 11 апреля 1900 г., состоялось обсуждение записки П. К. Коковцева «О необходимости русских археологических изысканий в Палестине и о желательности расширения в этих видах деятельности ученого отделения ИППО». Присутствовали крупнейшие востоковеды: С. А. Жебелёв, Н. А. Медников, В. Р. Розен, М. И. Ростовцев, Я. И. Смирнов, Б. А. Тураев. Докладчик привлек внимание к недостаточному развитию русского научного, в частности, археологического присутствия на Ближнем Востоке. При обсуждении доклада В. Н. Хитрово высказал надежду, что к 25-летнему юбилею ИППО, в 1907 г., можно будет собрать первый научный симпозиум русских археологов-палестиноведов. (С сожалением приходится констатировать, что и сегодня рано еще ставить вопрос об организации в России такого специализированного симпозиума).
Когда в 1907 г. Общество праздновало свой «серебряный» юбилей (В. Н. Хитрово уже не было в живых), научный потенциал Общества и значение его работы на Ближнем Востоке для всех уже были очевидны.
…Разумеется, деятельность В. Н. Хитрово и направляемая им многогранная работа Общества не могла бы быть столь плодотворной без друзей и соратников.
Прежде всего, необходимо назвать Председателя ИППО великого князя Сергия Александровича. «Президент Палестины» — так, афористично и ярко, хотя, конечно, фактически неверно и даже недипломатично, любил называть его один из колоритнейших обитателей Русского Иерусалима иеромонах Вениамин — основатель Вениаминовского подворья.
«Президентский» статус председателя ИППО явственно подтверждался в глазах иерусалимских жителей всякий раз, когда на высокой, круглой, как в старинном замке, угловой башне Сергиевского подворья поднимали по царским табельным дням и по большим церковным праздникам так называемый «палестинский флаг» — флаг Палестинского общества. Впервые он был поднят над Иерусалимом в день рождения Сергия Александровича 3 мая 1889 г.
Сергий Александрович, в качестве председателя Православного Палестинского общества, не был «свадебным генералом». Он с искренней заинтересованностью относился к проблемам русского влияния в Святой Земле, охотно входил в рабочие подробности деятельности ИППО, щедро выделял личные средства (и «выбивал» государственные) на осуществление научных раскопок, строительство храмов и подворий.
Его ближайшим сотрудником был генерал Михаил Петрович Степанов, «alter ego великого князя», как называли его. М. П. Степанов сопровождал Сергия Александровича в его поездках по Святой Земле, был учредителем и первым секретарем Православного Палестинского Общества (1882-1889), а затем, до апреля 1917 г., бессменным «помощником Председателя», оставшись на этом посту и после гибели великого князя, когда обязанности Председателя взяла на себя Елизавета Федоровна. Он умер 12 декабря 1917 г.
Создание Сергиевского и Александровского подворий в Иерусалиме связаны с памятью Дмитрия Дмитриевича Смышляева (1834-1893). Пермский уроженец, исследователь-краевед, на протяжении многих лет служащий пермской земской управы, Смышляев совершил в 1864 г. путешествие по Ближнему Востоку. Его записки о поездке на Синай, по Египту и по Палестине были опубликованы задолго до возникновения Палестинского общества. Неудивительно, что он охотно принял приглашение В. Н. Хитрово отправиться в Иерусалим уполномоченным ИППО, для развития его деятельности непосредственно в Святой Земле.
Заметим, что исторические деятели Русской Палестины, истинное значение которых в русской политике на Востоке только теперь начинает приоткрываться, либо вовсе не отражены в нашей исторической литературе, либо отражены не достаточно и односторонне. «Смышляевская эпопея» (1885-1889), отраженная в семи архивных папках его переписки с Хитрово и Степановым,— одна из интереснейших страниц истории русского строительства в Палестине.
Преемником его на посту Уполномоченного ИППО (позднее получившего звание «Управляющего русскими подворьями в Палестине») стал Николай Григорьевич Михайлов, бывший капитан торгового флота, прослуживший в Иерусалиме до 1910 г.
Последний дореволюционный период в жизни русской колонии (он оборвался с началом первой мировой войны в 1914 г.) связан с деятельностью Павла Ивановича Ряжского. Он начинал как инспектор галилейских школ ИППО. Именно ему принадлежат обобщающие документы 1915 г., подводившие итог русского наследия в Палестине: доклад о недвижимостях ИППО и докладная записка «Вопросы, связанные с восстановлением деятельности Императорского Православного Палестинского Общества в Святой Земле по окончании войны с Турцией», направленная Советом Общества Министру иностранных дел С. Д. Сазонову «как выражение мнения и основанных на долголетнем опыте пожеланий Совета Общества при выработке по окончании войны мирного договора с Турцией».
Грустные предчувствия
При этом сам В. Н. Хитрово предпочитал оставаться скромным тружеником, не делая из своей ответственной патриотической работы источника доходов или наград и почестей. На годичном собрании ИППО, посвященном двадцатилетнему юбилею Общества, в 1902 году, он сказал: «Не в людях была причина успеха Общества, а в его идеале. Не мы одни, но вы, и тысячи рассеянных по Русской земле служат одному и тому же идеалу. Но есть одна, если не причина успеха Общества, то во всяком случае заслуга перед ним его руководителей, его Совета. Заслуга эта заключается в том, что ни разу не были потеряны подходящая минута или условие. Совет был всегда настороже и всегда наготове».
…Россия и русское правительство во все времена были скупы на благодарность своим самоотверженным сынам и подвижникам. Лишь на смертном одре, за неделю до кончины, Василий Николаевич был утешен царским высочайшим рескриптом. В нем говорилось:
«Василий Николаевич! Из отчетов, представленных Мне Августейшим Председателем Императорского Палестинского Общества, Его Императорским Высочеством Великим Князем Сергием Александровичем, Я с отрадным чувством убедился в выдающемся успехе деятельности названного Общества. Основанные им в Святой Земле подворья для паломников и заведения учебные и врачебные вполне удовлетворяют своему полезному назначению; число православных паломников возросло до десяти тысяч в год; для ознакомления с историей и современным положением Палестины Обществом предпринят целый ряд ученых и общедоступных изданий. Столь блестящие результаты достигнуты благодаря пожертвованиям и постоянным заботам подвизающихся на пользу Общества ревнителей веры и благочестия, в ряду коих вы заняли видное место вашими свыше двадцатилетними плодотворными трудами в званиях Помощника Председателя, члена Совета и Секретаря Общества.
Сердечно сочувствуя возвышенным целям Православного Палестинского Общества, коему вы так много послужили, Я считаю справедливым за изъясненные заслуги ваши объявить вам Мое благоволение.
Пребываю к вам благосклонный».
На подлинном Собственною Его Императорского Величества рукою подписано: «НИКОЛАЙ».
Василий Николаевич умер 5 мая 1903 года в Гатчине, под Петербургом, на 69-м году жизни, на 21-м году существования основанного им Общества. Над могилой на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры был поставлен простой деревянный крест со знаком ИППО и надписью из пророка Исайи: «Не умолкну ради Сиона и ради Иерусалима не успокоюсь».
Этот стих из Исайи Василий Николаевич сам выбрал когда-то в качестве девиза Палестинского Общества. Задолго до кончины, подобно древним подвижникам, он поставил надгробный крест у себя в кабинете — в постоянное напоминание не умолкать и не успокаиваться. В Иерусалиме имя его на черном мраморе мемориальной доски начертано золотыми буквами в Русском Александровском подворье, у самого Порога Судных Врат, через которые Спаситель прошел на Голгофу и которые раскопаны были в 1883 г. архимандритом Антонином (Капустиным) при активной поддержке В. Н. Хитрово.
Настроения последних лет, болезней и разочарований отразились и в личной переписке В. Н. Хитрово. Одно из писем — С. И. Пономареву от 7 июля 1900 г.— показалось нам наиболее грустным и пронзительным. Оно представляет бесспорный исторический интерес, поскольку Василий Николаевич откровенно подводит в нем итог делу всей своей жизни.
«Палестинское дело идет, но чем дальше в лес, тем больше дров, тем подъем все круче, а силы слабеют. Что приходится бороться против инославных, даже греков,— это в порядке вещей. Турок доселе не считаю, их как бы нет. Но что приходится бороться со своими, как высшими (т. е. начальством. - Н.Л. ), так и низшими (подчиненными.— Н.Л.), это тяжело. Если бы можно было статистически распределить сумму годового труда, то пришлось бы день — на турок, месяц — на инославных, три месяца — на греков, шесть — на своих. И всего два остальных месяца — на дело. Считая по восемь часов в сутки, это составит всего 500 часов, и вот на это-то я и жалуюсь.
Чем обусловливается борьба с высшими? Одним дело надоело, они считают, что достигли гораздо большего, чем предполагали, и махнули рукой. А без них не обойдешься, обращаешься и видишь на лице написанное: опять этот Хитрово надоедает. Другие, благо дело приняло большие размеры, желали бы из него вынести лучезарные выгоды, а тут поперек дороги им стоит тот же Хитрово.
Низшие служащие — тут другое зло. Дисциплина русским не известна. Все непременно хотят разыгрывать генералов. Начальство служит только для перемывания ему костей, а между тем у самих нет ни знания, ни образования, ни любви к делу, и все это перемывание грязного, к несчастью, русского белья приходится делать на глазах у инославных, у православных (греков. -Н.Л.), у которых каждое действие служит к умалению русского престижа. Вы знаете пословицу: дурак камень уронит, семеро умных не вытащат.
Вот на эту-то борьбу уходят большие и лучшие силы. Это, скажете вы мне в утешение, всегда и везде в русских делах, а между тем дело делается. Верно, но на то, на что можно употребить один день, приходится употреблять месяцы, если не годы, и в конце концов мы всегда опаздываем. Прошло 18 лет борьбы, и я все-таки стою один — одни не могут, другие не хотят, третьи не понимают. Ни школы, ни ученика даже я не сумел приобрести за это время.
В прошлом году мы приняли в Иерусалиме слишком 8 тысяч паломников, число небывалое в русских паломнических летописях, а в наших школах учатся до 10 тысяч детей, и на этих цифрах, Бог даст, не остановимся. Но это далеко не наши результаты, а результат деятельности прошлого полустолетия: Порфириев, Кириллов, Мансуровых, Антонинов, и среди них мы только последние.
И замечательно в палестинской летописи: Кумани презрительно относился к Порфирию, который тем же платил ему, Мансуров гнал Кирилла, и догнал, и только не по своей охоте не сделал того же с Антонином. Антонин всю жизнь боролся с Мансуровым и умер с убеждением, что Мансуров все-таки лучше Хитрово, которого он сам вызвал к жизни. Как и чем это объяснить? Я толкую это одним: все это допущено для того, чтобы все они не возмечтали, что творили свое дело, а не Божье. Умру я, и из 100, с которыми приходилось, приходится и будет приходиться иметь дело по Палестине, 99 внутренне скажут: уф, слава Богу! Спасибо заранее тем, которые без этого восклицания скажут: помяни его, Господи, во царствии Твоем».
Наследие
Но история помнит другие итоги.
Главный из них — создание и сохранение Русской Палестины. Результат уникален: создана целая инфраструктура храмов, монастырей, подворий и земельных участков, приобретенных, обустроенных и отчасти доныне принадлежащих России и Русской Церкви.
Быть может, еще важнее тот, не учитываемый никакими цифрами, духовный вклад, который связан с хождением в Святую Землю десятков тысяч русских паломников. Историки доныне дивятся это небывалой в истории массовости и интенсивности опыту «диалога культур» и «народной дипломатии».
Посланцы великой Северной Империи, «Хаджи-Москов», как называли их на Востоке, смиренно обучались преодолению этнической, конфессиональной и «автокефальной» исключительности, воспитывали в себе, как любил говорить архимандрит Антонин, «терпимость, столь нужную тому, кто решился принести на Гроб Господень дань и своей признательной души вместе с тысячами других, подобных ему пришельцев, часто не похожих на него ничем, кроме одного образа человеческого и имени христианского».
Это было, прежде всего, общение с принципиально иной духовной цивилизацией, православной и древней, по существу, если можно так образно сказать, с не умирающей в древнейших своих церковных институтах Православной Византией. Это было знакомство с опытом многовекового «выживания» Церкви в крайне неблагоприятных условиях мусульманского ига. И опытное постижение парадоксальной, диалектической природы исторического процесса, благодаря которой именно мусульманское окружение, с антихристианским гнетом, а порой даже намеренным террором и геноцидом, способствовали выработке чрезвычайного духовного иммунитета, поразительной гибкости при сохранении внутренней цельности и верности преданию. Словом, это был опыт, в огромной степени предвосхитивший трагические перемены в положении православия и крушение всего основанного на нем жизненного уклада в России в эпоху отделения Церкви от государства.
Современная жизнь и деятельность Русской Духовной Миссии в Иерусалиме, напряженная и плодотворная, могла бы стать темой отдельного разговора. Появились и новые возможности возвращения России ее исконного достояния. Несколько лет назад Правительству РФ был возвращен большой участок, принадлежавший ИППО в Иерихоне и оформленный на имя председателя общества великого князя Сергия Александровича. В 1997 г. по решению руководства Палестинской Администрации Святейшему Патриарху Алексию II во время визита в Святую Землю по случаю 150-летия Русской Духовной Миссии был возвращен в качестве жеста доброй воли принадлежавший ИППО участок Аль-Атн в Вифлееме. А месяц спустя, в июле 1997 г., пришло известие, что Русской Православной Церкви возвращен Хевронский участок со знаменитым Мамврийским Дубом…
Палестинское Общество знало в XX столетии периоды упадка и возрождения. Возобновление его работы в начале 1950-х гг. было связано с изменением ситуации на Ближнем Востоке — с возникновением государства Израиль. На рубеже 1980-1990-х гг. всестороннее обновление общественной жизни страны позволило добиться восстановления основных направлений деятельности общества. 22 мая 1992 г. Президиум Верховного Совета Российской Федерации принял постановление восстановить историческое имя Императорского Православного Палестинского общества и рекомендовал правительству принять необходимые меры по практическому восстановлению и возвращению ИППО его имущества и прав. В соответствии с новым уставом, максимально приближенным к первоначальному, 1882 г., в ИППО восстановлен институт почетного членства. Комитет почетных членов возглавляет Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.
Палестинское Общество осознает себя сегодня правопреемником не только по отношению к палестинским и иным зарубежным недвижимостям, но и по отношению к научным востоковедческим традициям.
Сохранение и преемство традиций и основных направлений деятельности Русской Духовной Миссии и Императорского Православного Палестинского общества — несмотря на смену правительств и режимов, при царе, при советской власти, при демократической и постдемократической России, с одной стороны, и равным образом при турках, при англичанах, при государстве Израиль, при Палестинской Национальной Администрации, с другой,— невольно заставляет задуматься, в чем сила подобного преемства.
Кому-то может показаться странным, но восстановление Русской Духовной Миссии в Святой Земле как учреждения Московской Патриархии в 1948 году, как и ее основание в 1847 году державной волей Николая I, вновь было делом государственной политики. В более широком контексте частью той же государственной политики были и первый визит Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского) в Святую Землю в победном мае 1945 года, и попытка Москвы на Совещании Глав и представителей Автокефальных Православных Церквей в июле 1948 года, по случаю 500-летия Русской Автокефалии, вновь собрать Православный Восток, «как птица собирает птенцов под крыло свое».
Не означает ли это каждый раз возрождения — в новых исторических условиях, в новой социальной реальности — прежнего «константинопольско-иерусалимского» вектора русской духовной геополитики? Святая Земля по-прежнему незримо, но властно «ориентирует» — и стабилизирует позицию России в «безумном мире» экономических, политических, националистических интересов, глобальных перестроек и локальных войн.