Первым выдающимся деятелем, которого подарила Пермская Земля Палестине, стал архимандрит Антонин (Капустин) — начальник Русской духовной миссии в Иерусалиме.
Отец Антонин (в миру Андрей Иванович Капустин) родился 12 августа 1817 года в семье священника села Батурина, Шадринского уезда, Пермской губернии. Духовное образование получил в Далматовском Духовном Училище и Пермской Духовной Семинарии. После окончания Киевской Духовной Академии со степенью магистра богословия Андрей Капустин был оставлен при Академии сначала преподавателем, а затем помощником инспектора. 7 ноября 1845 года он был пострижен в монашество с наречением имени Антонин. Постриг совершил митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров).
Вскоре он был назначен настоятелем при русской посольской церкви в Афинах, а затем назначен на ту же должность в Константинополе.
16 июля 1865 года состоялось судьбоносное назначение архимандрита Антонина настоятелем Русской духовной миссии в Иерусалиме, которую он возглавлял на протяжении 30 лет, вплоть до своей кончины, последовавшей 24 марта 1894 года.
Во время своего пребывания в Иерусалиме архимандрит Антонин проявил себя мудрым и умелым организатором, тонким дипломатом, выдающимся ученым своего времени в области библейской археологии.
Поистине он стяжал славу для Русской духовной миссии. Он энергично и твердо отстаивал интересы русского дела в Святой Земле. Благодаря своей неиссякаемой энергии он построил в Палестине несколько храмов, целый ряд странноприимных домов и больницу для паломников.
Однако главной заслугой архимандрита Антонина стало собирание «русской Палестины». Благодаря своему верному помощнику, драгоману Якову Халеби архимандрит Антонин буквально вырвал из рук европейцев — католиков и протестантов — целый ряд мест, непосредственно связанных с библейскими событиями и земной жизнью Господа Иисуса Христа.
Среди этих бесценных приобретений — участок со знаменитым Мамврийским Дубом, участок на Елеонской горе близ места Вознесения Господа, так называемая Горняя, столь памятная христианскому сердцу встречей Богоматери с праведной Елизаветой, участок с башней Закхея близ Иордана, участок земли близ гробницы Тавифы в Яффе. Всего архимандрит Антонин приобрел для России 14 участков в Святой Земле, обеспечив Русскую Церковь фундаментальной базой для развития паломничества на Православном Востоке.
Необходимо отметить, что архимандрит Антонин принял непосредственное участие в учреждении в 1882 году Императорского Православного Палестинского Общества.
Претворяя в жизнь свою многогранную деятельность вдали от Пермской губернии, архимандрит Антонин никогда не забывал о своей малой Родине и близких его сердцу пермяках. Перед кончиной своей многотрудной, но чрезвычайно плодотворной и насыщенной жизни выдающийся сын Пермской Земли и воспитанник Пермской епархии завещал в дар Пермскому Спасо-Преображенскому кафедральному собору панагию с сибирскими камнями и малахитом, которая, к сожалению, в годы революционных лихолетий была утрачена.
Личность архимандрита Антонина (Капустина) в силу своей оригинальности, цельности и глубины до нынешнего времени представляет огромный интерес как в церковно-практическом, так и научном отношении, и еще недостаточно осмыслена современным церковным сознанием.
Другим драгоценным камнем из глубин Земли Пермской, вложенным в диадему собранной отцом Антонином «русской Палестины», может быть назван его современник, юбилейную дату со дня рождения которого мы отмечаем сегодня,— Дмитрий Дмитриевич Смышляев.
Выдающийся общественный деятель Пермского края Дмитрий Дмитриевич Смышляев родился 13 марта 1828 года в Перми. Его отец, Дмитрий Емельянович Смышляев, был видным представителем пермского купечества.
Д. Д. Смышляев окончил полный курс Пермской гимназии (1836–1844 гг.), после чего занимался самообразованием путем постоянного чтения книг, изучения иностранных языков, путешествовал по России и Западной Европе.
Не расположенный к коммерческой деятельности, Дмитрий Дмитриевич после смерти своего отца полностью посвятил себя изучению Пермского края. Первым значительным вкладом в пермское краеведение стало издание им двух выпусков «Пермского сборника», получившего высокую оценку в Пермской губернии и за ее пределами. Появление в Пермской губернии этого научного издания было в высшей степени неожиданным и ярким явлением на фоне бесцветной интеллектуальной жизни русского провинциального общества.
В 60-е годы XVIII в. Д. Д. Смышляев заслужил репутацию самого передового и прогрессивного человека города Перми. Реформу по освобождению крестьян от крепостной зависимости, проведенную в 1861 году, Дмитрий Дмитриевич встретил восторженно. Он был горячим и убежденным ее сторонником. Сочувствуя новым веяниям, Смышляев принимал деятельное участие в устройстве публичных библиотек, чтений, воскресных школ, в деле основания в Перми женской гимназии.
Закономерным результатом целеустремленной и плодотворной деятельности Д. Д. Смышляева стало избрание его первым председателем Пермской губернской земской управы. Эту должность он занимал в течение девяти лет (с 1870 по 1879 гг.).
Земская деятельность Смышляева, проходившая в крайне неблагоприятных условиях, поражает своим масштабом. Преодолевая косность и непонимание современников, злословие и клевету своих недоброжелателей, Д. Д. Смышляев сумел поставить на твердую основу все хозяйство Пермского губернского земства. Он реорганизовал губернскую Александровскую больницу в Перми, создал страховое дело, положил начало статистическим исследованиям в Пермском крае и земской литературной печати.
Публицистическая и научная деятельность Смышляева принесла ему славу в интеллигентских кругах России — он проявил себя как знаток земского дела и крупный ученый-краевед. Его научные статьи о Пермском крае публиковали не только местные издания — «Пермские губернские ведомости», «Пермские епархиальные ведомости», учрежденный им «Сборник Пермского губернского земства», но и столичные издания.
Как это нередко случается с крупными общественными деятелями, Д. Д. Смышляеву пришлось перенести в 1870-е годы много незаслуженных нареканий и грязных инсинуаций, причиной которых была человеческая зависть. Утомленный морально и физически, Д. Д. Смышляев был вынужден оставить службу в земстве и на время покинуть Пермскую губернию. Уже давно его звала к себе Палестина — колыбель христианства, где жил и страдал Христос-Спаситель.
Еще в конце 1870-х годов Д. Д. Смышляев занимался изучением и переводом с иностранных языков литературы о Святой Земле. По его инициативе началась работа по учреждению Пермского отделения Императорского Православного Палестинского Общества, уполномоченным которого он являлся в своем родном городе. Вскоре его проницательный и светлый ум, выдающиеся организаторские способности и высокие нравственные достоинства нашли свое применение в Палестине.
С 6 ноября 1885 года по 21 августа 1889 года Д. Д. Смышляев напряженно трудился в Святой Земле, реализуя широкие полномочия, предоставленные ему председателем Императорского Православного Палестинского Общества Великим Князем Сергием Александровичем Романовым.
Дмитрий Дмитриевич проявил себя на этом поприще как умный и талантливый дипломат. Ему пришлось устанавливать отношения с местным Русским консульством, с Иерусалимской Патриархией и с Русской духовной миссией, которые относились недружелюбно к деятельности Императорского Православного Палестинского Общества в Иерусалиме.
Благодаря своему упорству и дипломатическому таланту Смышляеву удалось завоевать и упрочить права русских паломников у Гроба Господня, которыми уже обладали католики и протестанты. Одновременно он неутомимо работал над сооружением в Палестине «русских построек».
Под руководством Смышляева были построены подворья для простых паломников и гостиницы для состоятельных русских путешественников по Святой Земле. В Иерусалиме и его предместье Смышляевым было построено два русских подворья — Александровское и Сергиевское, ставшие памятниками этому замечательному сыну Земли Пермской.
Деятельность Смышляева в Святой Земле нашла отклик в сердцах не только благодарных соотечественников. За особые заслуги Д. Д. Смышляев был удостоен Иерусалимским Патриархом поднесения в дар Креста с частицей Животворящего Древа Господня и титула «Рыцаря Гроба Господня». Русское правительство отметило труды Д. Д. Смышляева орденом св. Владимира III степени.
Палестинский климат, напряженные труды и постоянная тоска по Родине подорвали здоровье Д. Д. Смышляева. В 1889 году ему пришлось вернуться в Пермь, где продолжилось его служение русскому делу в Палестине на литературном поприще. Смышляеву принадлежат несколько замечательных работ о Святой Земле, среди которых: «Синай и Палестина», «Мертвое море и нечестивый Пентаполь», «На пути к Синаю» и ряд других оригинальных и переводных трудов.
Однако силы его были на исходе. В ночь с 13 на 14 ноября 1893 года Д. Д. Смышляев преставился ко Господу и был погребен в родовой усыпальнице под алтарем Всехсвятского Новокладбищенского храма в городе Перми, где обрел место своего вечного упокоения рядом со своим отцом.
Еще современники отмечали, что жизнь этого человека прошла недаром. Благодаря своим блестящим способностям, разносторонним энциклопедическим познаниям и высочайшему умственному развитию в соединении с искренней любовью к Богу и человечеству Дмитрий Дмитриевич был полезен не только своему родному Пермскому краю, но и всей России, служил Отечеству верой и правдой в течение всей своей жизни.
В XX столетии, когда Россия погрузилась во тьму лихолетья и безбожия, живой связью Прикамья со Святой Землей стал еще один достойный сын Земли Пермской — скитоначальник Белогорского Свято-Николаевского миссионерского мужского монастыря игумен Серафим (Кузнецов).
Игумен Серафим (в мире Георгий Кузнецов) родился в 1875 году в городе Чердыни, Пермской губернии, в купеческой семье. С юных лет он мечтал подвизаться на Святой Горе Афон. Однако Промысл Божий судил ему стать насельником Белогорской обители, куда он поступил в качестве послушника в 1897 году.
В 1902 году, будучи уже рясофорным иноком, он основал в пяти километрах от Белой Горы Серафимо-Алексеевский скит, где вместе с немногочисленной братией вел строгую аскетическую жизнь. В 1903 году инок Георгий был пострижен в монашество с именем Серафим в честь новопрославленного русского святого — преподобного Серафима Саровского. В 1905 году стал иеромонахом и настоятелем устроенного им скита.
Благодаря незаурядным талантам, грамотности и начитанности отец Серафим получил известность как знаток монастырских уставов и талантливый публицист. Его книги, посвященные Уральскому Афону — Белогорскому Свято-Николаевскому миссионерскому мужскому монастырю, монашеским обителям Пермской епархии, получили широкую известность во многих уголках России.
Довольно рано начались контакты отца Серафима с Православным Востоком и Святой Землей. В пасхальные дни 1908 года он посетил Иерусалим и Святую Гору Афон, откуда в скит Белогорской обители им были доставлены бесценные святыни — иконы, частицы святых мощей угодников Божиих, подаренные уральской обители Восточными Патриархами и настоятелями афонских монастырей.
В 1911 году за свою литературную деятельность — опубликованные им три тома трудов о монастырских уставах — отец Серафим удостоился Грамоты и благодарности от Константинопольского Патриарха Иоакима III.
Игумен Серафим был не только певцом монашества, но и ревностным сторонником самодержавного строя. Его печатные труды в защиту монархии и издаваемый им патриотический журнал «Голос долга» не раз удостаивались Высочайшей благодарности Императорской Семьи. В 1912 году своим письмом издателя журнала лично поблагодарил Патриарх Иерусалимский Дамиан.
Судьбоносным для игумена Серафима стало знакомство с Великой Княгиней Елизаветой Федоровной — основательницей и настоятельницей Марфо-Мариинской обители милосердия в Москве и Августейшей председательницей Императорского Православного Палестинского Общества.
Вероятно, их первая встреча состоялась в 1913 году в Москве, в дни празднования 300-летия Дома Романовых. В 1914 году, накануне Первой мировой войны, Великая Княгиня Елизавета посетила Пермскую губернию и совершила паломничество в Белогорский Свято-Николаевский мужской монастырь и Серафимо-Алексеевский скит. Во время этой поездки она неоднократно встречалась с игуменом Серафимом. По некоторым сведениям, белогорский игумен Серафим (Кузнецов) пользовался огромным доверием Великой Княгини и являлся одним из ее духовников.
В военное время, находясь вместе с другими священниками-пермяками на фронте, отец Серафим часто приезжал в Москву, где останавливался, служил и проповедовал в Марфо-Мариинской обители милосердия.
Духовная связь игумена Серафима и Великой Княгини Елизаветы Федоровны не прекратилась и после Октябрьской революции 1917 года. Известно, что отец Серафим предложил своей Августейшей духовной дочери укрыться от большевиков на Урале, в одном из недоступных таежных скитов, расположенных недалеко от Белой Горы. Однако Великая Княгиня ответила отказом, попросив лишь об одном: «Если меня убьют, похороните меня по-христиански».
Летом 1918 года, в Алапаевске, сброшенная в старую шахту заживо Великая Княгиня Елизавета приняла мученическую кончину. Ее Голгофой стала все та же Пермская Земля, уже вобравшая в себя честные останки Императорской Семьи и расстрелянного в Перми большевиками Великого Князя Михаила.
Промыслительно то, что игумену Серафиму удалось избежать расправы со стороны большевиков. Он не стал жертвой развернувшегося в 1918 году «красного террора». В силу сложившихся обстоятельств в 1919 году отец Серафим вместе с армией Колчака оказался в Екатеринбурге. Совместно со следователем Н. А. Соколовым отец Серафим принял участие в освидетельствовании останков Великих Князей в Алапаевске, после чего получил разрешение адмирала Колчака и генерала Дитерехса перевезти останки в более безопасное место.
Летом 1919 года с невероятными трудностями гробы с телами алапаевских узников были отправлены в товарном вагоне поезда по Восточно-Сибирской железной дороге в направлении Читы. В феврале 1920 года — из Читы в Китай, к новому месту упокоения. В апреле 1920 года останки святых мучениц и мучеников прибыли в Пекин, а затем в Шанхай.
По желанию членов Гессенского дома в 1921 году тела преподобномучениц Великой Княгини Елизаветы и инокини Варвары были отправлены в Иерусалим и похоронены у храма св. Марии Магдалины, на освящении которого Елизавета Федоровна присутствовала в 1888 году.
Все это время отец Серафим неотлучно находился при гробах святых мучениц, вместе с которыми прибыл в Святую Землю, в Иерусалим. Здесь ему было суждено провести 38 лет своей многотрудной и подвижнической жизни.
Первоначально игумен Серафим проживал при церкви св. Марии Магдалины в Гефсимании, имея возможность занимать скромную комнату по соседству с помещением, где были погребены останки Великой Княгини.
В 1945 году его положение резко ухудшилось. В связи с приездом в Палестину Святейшего Патриарха Алексия I русское духовенство в Иерусалиме размежевалось. Часть его, которую возглавил игумен Серафим (Кузнецов), выступила за воссоединение с Московской Патриархией. Другие пожелали остаться в юрисдикции Карловацкого Синода.
Оказавшись во главе патриаршей партии, игумен Серафим был выдворен из Гефсиманского монастыря и до конца своей жизни был лишен утешения пребывать у места упокоения Великой Княгини Елизаветы. По некоторым сведениям, его новым пристанищем стало Александровское подворье в Иерусалиме, построенное некогда Д. Д. Смышляевым, где он находился на попечении членов Православного Палестинского Общества.
Последние годы жизни отец Серафим (Кузнецов) провел в греческом монастыре «Мужи Галилейские» на Елеоне — загородной даче Иерусалимских Патриархов, где он скончался в 1959 году. Местом упокоения этого замечательного сына Земли Пермской стало маленькое кладбище в Новой Галилее рядом с храмом. В памяти людей, знавших этого подвижника, игумен Серафим остался преданным, верным и энергичным человеком, всегда и во всем прислушивающимся к голосу своего долга.
Таким образом, в течение ХIХ-ХХ вв. уроженцы Земли Пермской внесли огромный вклад в развитие «русского дела» в Святой Земле, оставив после себя не только добрую память, но и гигантское духовное, материальное и интеллектуальное наследие. Подвиг архимандрита Антонина (Капустина), Дмитрия Дмитриевича Смышляева и игумена Серафима (Кузнецова) навсегда вошел в историю Русского Православия и Пермской епархии, являясь примером для деятельного подражания многим поколениям наших соотечественников.
Отрадно, что пермский вклад в «русское дело» на Православном Востоке не забыт и является предметом пристального внимания и изучения, и ярким свидетельством этого является наша конференция. Надеюсь, что Пермская Земля не оскудела талантливыми, энергичными людьми, которые и в XXI веке смогут достойно продолжить сложившуюся традицию паломничества к святыням христианского Востока и впишут новую страницу в летопись Русского Православия в Святой Земле Палестины.