В Бозе почивший митрополит Петербургский Антоний и его сношения по делам церковным с Православным Востоком

Правдиво искреннее и глубоко прочувствованное слово о почившем в Бозе первоиерархе Русской Церкви Высокопреосвященном митрополите Антоние, как человеке в высокой степени гуманного, благородного сердца и как талантливом, любимом сослуживцами и студентами профессоре мы выслушали сейчас с живым интересом из уст близко к нему стоявшего со студенческой скамьи до самой кончины и искренно ему преданного ученика и сослуживца - Высокопреосвященнейшего экзарха Грузии архиеп. Иннокентия, а посему на себя мы берем смелость в настоящем высокочтимом собрании коснуться лишь той стороны его деятельности, которая сравнительно мало известна широкой публике, но которая ярко рисует перед нами личность почившего иерарха, как просвещенного, весьма вдумчивого и крайне осторожного первенствующего члена Св. Синода - об отношении его к Церквам Православного Востока.

Почивший митрополит Антоний призван был на митрополичью кафедру столицы и потом сделан первенствующим членом Св. Синода в порядке необычном, каким достигали этого высокого иерархического положения в нашей Русской Церкви немногие из его приснопамятных предшественников. Почти тринадцать лет (с 1870 по 1883 г.) - учено-кабинетной профессорской жизни в качестве мирянина и счастливого семьянина, девять лет (с 4 марта 1883 г. по 1892 г.) - в сане иеромонаха, архимандрита и еп. Выборгского, викария Петербургской епархии, службы учено-педагогической в качестве инспектора и ректора высшей богословской школы, шесть лет (1892-1898) - в качестве архиепископа новой и небольшой, но весьма своеобразной по своему строю церковно-общественной жизни Финляндской епархии, с правом постоянно проживать в С.-Петербурге и принимать самое деятельное участие в делах высшего церковного управления по обязанности члена Св. Синода, и, наконец, 14 лет (с 1898 по 1912 г.) в качестве митрополита царствующего града, а с 1900 г., т.е. последние 12 лет, и первенствующего члена Св. Синода - вот тот путь, по которому прошло служение его св. Православной Церкви и богословской науке. Вполне естественно поэтому, что в его лице выработался иерарх с ясным пониманием насущных нужд и запросов нашей Русской Церкви в связи с ее положением в среде других автокефальных Церквей Православного Востока, в частности, и значения Православия в судьбе Христовой Церкви на земле вообще. Отсюда его настойчивое стремление установить самую живую и непрестанную связь и братское единение в союзе мира и любви между Русскою Церковью и Церквами Православного современного Востока.

Причин и поводов для этого у почившего владыки было много. Прежде всего - его собственное назначение Высочайшею волею в качестве первенствующего члена Св. Синода в 1900 г. В ответ на свое "исполненное истинной братской любви" послание Патриарху Вселенскому Константину V с просьбой и "упованием на Богоприятное молитвенное предстательство его пред Верховным Пастыреначальником об укреплении сил его к достойному совершению возложенного на него подвига высокого и многотрудного служения Церкви Божией", митрополит Антоний получил замечательное ответное письмо из Константинополя от 17 ноября 1900 г., укрепившее его в великой жизненной пользе этого постоянно живого общения между Православными Церквами. "Следуя доброхранимому обычаю, - писал Патриарх Константин V, - обмениваться взаимообщительными грамотами о происходящих по временам личных переменах в высшем управлении поместных святых Божиих Церквей, в доказательство единства веры и союза братской любви, превожделенное нам достопочитаемое Ваше Преосвященство сообщило нам, от 2-го минувшего месяца в почтенном своем послании, что после преставления в небесные обители приснопамятного митрополита Киевского и Галицкого Иоанникия, по Высочайшему повелению Благочестивейшего и Самодержавнейшего Императора, на место первенствующего члена Св. Правит. Синода сестры - Церкви Российской - призвано достолюбезное нам и достопочитаемое Ваше Преосвященство. Итак, выслушав недавно в Синоде с любовью и вниманием это братское сообщение и вознесши в сердце своем снова моления об упокоении и вечной памяти славного предшественника Вашего, мы прославили Всеблагого Бога, что в непрестанном Своем Божественном промышлении о святой Церкви Он премудро всякий раз врачует и восполняет образующуюся пустоту, указывая наиболее соответствующих для преемства и восприятия свободного жребия служения и апостольства во благо Церкви служителей. Теперь же с радостью подвигаясь к ответу, мы сердечно приветствуем, по случаю совершившегося благоприятного исправления дел, возлюбленную во Христе и превожделенную сестру - Церковь Российскую и превожделенное и достопочитаемое Ваше Преосвященство, - первую потому, что она имеет доблестнейшего в своем административном достоинстве служителя, приобретшего своим образованием, добродетелями и боголюбивым характером почетное имя у всех начальствующих и подчиненных, заслуженно пользующегося почетнейшею славой и за необозримыми пределами Богом хранимой Российской Державы в сестриных Церквах; а достопочитаемое Ваше Преосвященство [приветствуем] потому, что столь достойно почтены доселе труды и заслуги Вашего Преосвященства и Ваши дарования и добродетели с пользою приносятся во благо Церкви Господа, юже стяжал Он кровию Своею".

Впрочем, симпатии к Православному Востоку у митр. Антония зародились еще на профессорской кафедре под влиянием изучения им истории христианской проповеди в Византии в ее "золотой век" и у болгар в "век расцвета письменности" при царе Симеоне Книголюбце. Выступление владыки-митрополита Антония в качестве активного деятеля высшего церковного правления падает к тому же на время, весьма знаменательное в истории восточных Церквей во многих отношениях. После кратковременного управления Великой Константинопольской Церковью Анфима VII и туркофила Константина V, на престол св. Иоанна Златоуста 26 мая 1901 г. возвратился, после семнадцати лет уединения на св. Афонской горе, еще в полной крепости сил физических и духовных, испытанный и мужественно стойкий борец за права и привилегии св. Православной Церкви, Патриарх Иоаким III. На кафедре евангелиста Марка 22 августа 1899 г. тихо догорела жизнь глубокого старца - Патриарха Софрония IV, некоторое время занимавшего престол Вселенского Патриарха, и в 1900 г. был возведен единодушным избранием народа на кафедру здравствующий и доселе просвещенный Патриарх Фотий (Пероглу), заявивший себя весьма энергичной деятельностью еще в Иерусалиме в качестве Филадельфийского архиепископа с 1897 г. и Назаретского митрополита с 1899 г. Престол апостола Иакова в Иерусалиме, после кончины просвещенного Патриарха Герасима, в 1897 г. занял благостный и весьма добрый сердцем Патриарх Дамиан, здравствующий и доселе, хотя удрученный и почтенными летами, и особенно теми печальными нестроениями, какие ему пришлось пережить в последнее время, когда там началось т.н. "арабское движение", далеко еще не закончившееся совершенно. В Антиохийском Патриархате, после крайне печального правления на престоле св. апп. Петра и Павла грека Спиридония (1891-1897), поднялось движение в пользу туземной арабской церковной власти, завершившееся избранием Патриарха Мелетия в 1899 г. и объявлением со стороны Православной Греко-Восточной Церкви схизмы, которая прекратилась лишь со смертью Патриарха Мелетия и избрания на его место здравствующего ныне Патриарха Григория V. Неурядицы в Сербской церкви при короле Милане, "болгарская схизма", открытие новой епископской кафедры в Черногории, недавние смуты в Кипрской церкви и многие другие важные явления в Церквах Православного Востока, греческого и славянского, приковывали к себе внимание просвещенного и вдумчивого первенствующего члена Св. Синода митр. Антония и вынуждали его входить в переписку с восточными иерархами и даже державными правителями.

Митр. Антоний во Вселенском Патриархе Иоакиме III чтил строгого ревнителя веры православной, мужественного борца за права Церкви Христовой и в личной жизни сурового аскета-подвижника, своими неусыпными целонощными бдениями и молитвами изумлявшего даже святогорских анахоретов. Патриарх Александрийский Фотий приковывал к себе внимание его своим удивительно настойчивым и последовательно упорным характером, непреклонной силой воли и несокрушимой энергией в проведении своих взглядов и убеждений в жизнь Православной Церкви на Востоке вообще и в своей небольшой Александрийской Патриархии в частности. Благодаря своему просвещенному и выдающемуся уму и изумительной энергии, этому иерарху в короткое время удалось возродить церковную жизнь и духовное просвещение не только в устье Нила, в городах Александрии, Каире и др., но и по всему среднему течению этой реки, почти до Хартума.

В деятельности Патриархов Константинопольского Иоакима и Александрийского Фотия митр. Антоний почерпал для себя утешительные и ободряющие живые примеры устройства церковноприходской жизни, их забот о духовном просвещении паствы путем создания школ с церковным направлением, развития церковной проповеди и издания церковных журналов и газет, стараний усилить борьбу с пропагандами католической и протестантской и стремлений завязать сношения со старокатоликами и англиканами. Два другие Патриарха - Мелетий Антиохийский и Дамиан Иерусалимский, - занятые устройством тех внутренних неурядиц, которые происходили в их Патриархатах, возбуждали в добром сердце владыки-митрополита Антония глубокое сочувствие и неподдельную скорбь. То же следует сказать и о Церквах славянских - Сербской и Болгарской. Отсюда не удивительно, что митр. Антоний за все время своей жизни старался поддерживать живую связь и постоянное общение с восточными Церквами, путем посылки мирных и поздравительных грамот, несмотря даже на то, что некоторые из них оставались иногда и без ответов...

Так, Патриарх Фотий, оскорбленный правящими русскими сферами при своем первом избрании на трон ап. Иакова и даже сосланный в ссылку в Синайский монастырь, под бдительный надзор, на целых семь лет, сознательно уклонялся от переписки с владыкой Антонием, к которому лично всегда питал глубокие чувства симпатии, что и выразил в сочувственной телеграмме при его кончине и в торжественном богослужении заупокойной литургии.

Но, помимо желания поставить себя и Русскую Церковь в живую непосредственную связь с вселенской Православной Церковью, у почившего владыки-митрополита были побуждения и чисто академического, профессорского характера. В научных экскурсах в области излюбленной специальности и исследований по истории христианской проповеди у болгар он методологически вынуждался проверять себя и свои выводы путем постоянных экскурсов в области восточной византийской церковной литературы, которая своим богатством и блестящими именами ее великих представителей пробудила в нем чувства глубокого уважения и самого живого интереса к греческому Востоку. Оторвавшись от академической кафедры и променяв ее на мягкое раззолоченное кресло в зале заседаний Св. Синода, он продолжал жить идеями, мыслями и даже привычками, нажитыми продолжительной академической службой. Своеобразная новая и весьма небольшая по объему Финляндская епархия была лишена той засасывающей наших епархиальных архиереев, иногда весьма даровитых и энергичных, провинциальной мелочной повседневной суеты, многоразличных епархиальных дрязг и кляуз, а также того подобострастного фарисейского преклонения пред епископом, при котором наиболее ограниченные мало-помалу начинают забываться настолько, что мерилом своих действий и решений ставят только классическое "Sic volo, sic jubeo - так хочу, так приказываю". Постоянное местожительство в С.-Петербурге, среди людей мысли и труда, поддерживало в митр. Антоние живой интерес к Православному Востоку, к проверке себя, как и прежде, путем сравнений с Православным Востоком, при решении всех важнейших церковных вопросов, которые обсуждались с его участием в Св. Синоде.

Ответственный пост первоприсутствующего члена Св. Синода, а затем и предъявленные жизнью некоторые запросы к нашему высшему церковному управлению относительно созвания Поместного собора, учреждения у нас Патриаршества, взаимоотношений Церкви и государства, организации приходской жизни, веротерпимости, урегулирования церковно-богослужебной практики, брачного права, браков вдовых священников и т.д., - все эти вопросы, одновременно разрабатывавшиеся и в Церквах Православного Востока, особенно же в Патриархатах Константинопольском и Александрийском, вызывали со стороны вдумчивого, академически настроенного владыки естественное желание знать, каким образом те же вопросы проводятся в жизнь в Церквах Православного Востока - в Патриархатах Константинопольском и Александрийском, и какие дают там результаты на практике. К этому особенным побуждением для почившего митрополита служил волнующий Русскую Церковь и близко принимавшийся к сердцу митр. Антонием вопрос о созыве Поместного собора в связи с вопросом о Вселенском соборе, которым живо и серьезно интересовался в Бозе почивший Вселенский Патриарх Иоаким III.

Наконец, немало было вопросов и общецерковного характера, выходящих далеко за пределы ближайших насущных потребностей поместной Русской Церкви: о старокатоличестве и его стремлении к соединению с Православной Церковью, об Англиканской церкви и признании за ее иерархией апостольского корня, о реформе церковного календаря, борьба с пропагандами католической и протестантской, схизмы болгарская и арабская, сначала - в Антиохийском Патриархате, а потом и в Иерусалимском, все это - вопросы важные и глубоко интересные, и разрабатывались они одновременно и у нас в нашем Св. Синоде, и на Православном Востоке в Патриарших синодах. Вполне, опять же, естественно было первенствующему члену Св. Синода митр. Антонию, осторожному в своих суждениях и решениях и весьма вдумчивому, живо интересоваться мнениями и решениями по всем этим вопросам Церквей Православного Востока.

Но так как обмен по всем этим вопросам с восточными автокефальными Церквами путем посланий и грамот не мог быть признан исчерпывающим и вполне удовлетворительным, ввиду официального характера этого рода документов, то любознательный и осторожный первенствующий член Св. Синода митр. Антоний признал для себя более полезным по многим вопросам церковной жизни на Православном Востоке сноситься непосредственно с представителями Русской Церкви в Иерусалиме, Константинополе и в Афинах, подчиненных ему в епархиальном отношении, и от них время от времени получать обстоятельные донесения. В бумагах почившего владыки-митрополита, после его кончины, имеются обширные и многочисленные донесения архимандритов иерусалимского, афинского и константинопольского. Особенно плодовит в этом отношении был константинопольский архимандрит Иона, из своих донесений составивший книгу в трех выпусках под заглавием: "Свет с Востока". В этих выпусках он говорит о том, "что такое Православный Восток в церковном отношении", о значении его для церковной жизни русского народа, о русских деятелях на Православном Востоке, о русском Афоне, о латинской пропаганде, о Митиленском договоре, об отношении Англиканской церкви к Восточной, о школах латинских и протестантских на Православном Востоке и об экономическом состоянии Церквей на греческом Востоке. В посмертном архиве митрополита "не для печати" имеется его обширное донесение под заглавием: "Русская дипломатия и церковные дела Православного Востока за последнее десятилетие (1899-1909 гг.)". Видели мы здесь его же и второй "не для печати" доклад: "Русские келлиоты святой горы Афон и некоторые другие русские деятели на Ближнем Востоке".

Нередко для той же цели - всестороннего знакомства с практикой современного Православного Востока - или для изучения важных вопросов, намечаемых к рассмотрению в Св. Синоде, в синодальных решениях Патриархатов, почивший владыка-митрополит возлагал поручения на профессоров Академии, путешествовавших на Православный Восток, делать для него справки в Патриарших архивах и библиотеках и давать ему отчеты об этих поездках на Православный Восток. В посмертном архиве имеются такие отчеты от 21 октября 1902 г. преподавателя (ныне профессора) С.-Петербургской Духовной семинарии И.И. Соколова "О некоторых особенностях в современной церковно-богослужебной практике на греческом Востоке", от 28 октября 1910 г. "О научных занятиях в архивах и библиотеках Константинополя, Афин и Александрии" и бывшего доцента той же Академии экс-архимандрита (лже-епископа) Михаила (Семенова) под заглавием: "Вдовец желает вступить в брак с двоюродной сестрой покойной жены". Характер и содержание последнего специального доклада ясен. Что же касается докладов проф. И.И. Соколова, то в них он касается не только богослужебной практики современной Греческой Церкви на Православном Востоке, но и такого, в частности, вопроса, как чин в Неделю Православия. Ввиду возникших в нашем Св. Синоде суждений об этом чине, и в частности - вопроса о том, когда последование в Неделю Православия "с анафематизмами" вышло из употребления в практике Греческой Церкви, И.И. Соколов дает ответ, что этот чин, якобы, отменен перед Севастопольской войною (в 1854 г.), по настоянию хитрого и высокомерного английского посланника Стратфорда Каннинга, которому армяне, якобы, внушили мысль, что анафематствования в нем касаются не только их - армян-монофизитов, но католиков и протестантов.

В другом докладе 1910 г. проф. И.И. Соколов предлагает проект нового специального научного церковно-богословского журнала, посвященного исключительно Православному Востоку, периодических съездов греческих и русских иерархов для решения дел международного характера и значения, а равно и православных богословов, профессоров и ученых - для обмена мнениями и суждениями по предметам общецерковного и научно-богословского содержания, - изображает тяжелое положение Греческой Православной Церкви в Турции со времени провозглашения в 1908 г. конституции, по которой турки, как известно, потребовали обращения в ислам ставриотов и спафиотов, ограничения архиереев в их канонической визитации своих епархий, подчинения гражданскому суду архиереев и клириков, лишения личной свободы клириков без предварительного сношения с церковной властью, вторжения в Патриаршие школы, конфискации церковных имуществ и т.д., и выражает пожелание от лица Вселенской Церкви, чтобы Русское правительство энергично содействовало восстановлению status quo в положении Православной Церкви в Турции, а Св. Всероссийский Синод оказал Патриарху и его синоду нравственную поддержку братским сочувственным посланием и материальной помощью на Патриаршие школы, имеющие целью отвлечь православных от посещения школ инославных с целью изучения иностранных языков, и на Богословскую Халкинскую школу, получавшую доныне субсидию лишь в 2000 руб., дарованием пособия в 25 000 руб. из доходов с бессарабских имений, преклоненных св. местам Востока. В отношении Александрийского Патриархата И. И. Соколов, изображая в самых ярких красках изумительно-энергичную деятельность Патриархата Фотия, выразившуюся в образовании св. синода из пяти митрополитов, в создании храмов и школ, в поднятии и оживлении церковной проповеди и издании церковно-научных и популярных журналов "Церковный Маяк" и "Пантен", близ которых сгруппирован им кружок талантливых, молодых и трудолюбивых представителей научно-богословской мысли, излагает нужды и этого Патриархата, ввиду намерений открыть необходимую богословско-миссионерскую школу для возможного соединения Коптской церкви с Православной и для противодействия энергичному натиску на нее со стороны инославной пропаганды, борьба с которой составляет настоятельную потребность. Здесь энергичный глава Церкви Патриарх Фотий, так же как и в Константинополе, восстает против увлечения православных школами французскими, английскими и немецкими - и открывает свои школы с новыми языками. Необходима и ему помощь России, чтобы вывести и эту Церковь из ее крайне тяжелых экономических нужд.

О положении Православия на христианском Востоке и его нуждах владыка-митрополит получал непосредственно сведения и в частных письмах Патриархов, митрополитов, русских министров-резидентов и консулов. В посмертном архиве владыки остались письма от 11 июня 1912 г., № 5550, в Бозе почившего Патриарха Константинопольского Иоакима III с просьбой о материальной помощи на возобновление древнего храма в Никее, где заседал первый Вселенский собор, и на необходимые раскопки близ него; от русского консула в Дамаске князя Б.Н. Шаховского, от 20 июля 1908 г., ходатайство о помощи Алеппской и Харуанской митрополиям по 500 руб. на каждую, на содержание православных школ, не входящих в район деятельности Императорского Православного Палестинского Общества. Из докладной записи российского министра-резидента в Абиссинии от 22 июня 1902 г. митрополит Антоний почерпнет сведения об организации церковной власти у абиссинцев и о личности митрополита Абиссинского Абуны Матеоса, посланного императором Менеликом II в Россию в специальном посольстве.

Патриархаты восточные - Антиохийский и Иерусалимский, благодаря происходившим в них за последнее время неурядицам и несогласиям, в добром, чутком сердце почившего владыки вызывали искреннее и глубокое чувство скорби. Неудивительно, что главы этих Церквей в самые скорбные и тяжелые моменты переживаемых ими событий, а равно в радостные и знаменательные дни Церкви Христовой, каковы Пасха и Рождество Христово, всегда получали из Петербурга от почившего митрополита самые теплые сердечные приветствия. Невинным страдальцам эти сочувствия не только служили светлым лучом, но и ободрением в перенесении ими скорбей, и трогательным, иногда до слез, свидетельством братской любви в могущественной Православной России.

Об отношениях почившего митрополита Антония к южным славянам вообще и черногорцам и к болгарам в частности мы обстоятельную речь вели в другом месте и по другому поводу*. Теперь в дополнение к сказанному там мы считаем уместным привести здесь весьма любопытную для характеристики личности владыки-митрополита Антония его переписку с князем (ныне - королем) Черногории Николаем и Черногорским митрополитом Митрофаном, по поводу хиротонии в 1909 г. в С.-Петербурге архимандрита Острожского монастыря Кирилла Митровича во епископа Захолмско-Рашской епархии:

______________________

* Речь в Славянском Благотворительном обществе на тему: "В Бозе почивший митрополит Петербургский Антоний и его славянофильские воззрения" (Церковные Ведомости. № 47. 1912. С. 1910-1920).

______________________

Телеграмма от Его Королевского Высочества, Черногорского князя Николая, из Цетинья, полученная 31 мая 1909 г.:

"Его Высокопреосвященству, митрополиту Антонию. Петербург. По примеру моих предков, искони считавших делом первостепенной важности тесное единение с Россией не только своего государства, но и его Церкви, испрошено согласие Святейшего Синода на рукоположение в России архимандрита Кирилла Митровича в сан епископа. По случаю состоявшегося рукоположения о. Кирилла примите вместе с моей искреннею благодарностью и благодарность моего народа Святой Православной Церкви и ее пастырям. Испрашиваю Вашего благословения и поручаю себя святым молитвам Вашим.
НИКОЛАЙ".

Телеграмма эта получена была митр. Антонием в ответ на его телеграмму князю Черногорскому следующего содержания: "Издавна, из глубокой древности, чувства любви, духовного единения и родства, укрепляемые общею нам матерью - Православною Церковью, связывали нас, русских, с братьями славянами в одну семью, в одно братство славянское. Их родили святые Первоучители славянства, их воспитала вся история славян. С этими чувствами братства, дружбы, единения веры, сонм двенадцати епископов, во главе со мною, окружив о. Кирилла, как своего родного брата, с молитвою, по преданию апостольскому, возложили руки свои на него и возвели ныне в сан епископа. - Радуемся о новом епископе церкви Черногорской Вашею радостью и шлем Вашему Высочеству, всему Дому Вашему и славному народу черногорскому благословение, и владыке Митрофану наш братский привет. Молимся, да укрепляет Господь правление Ваше ко благу Черной Горы и на радость возлюбленного Вам народа".

Одновременно с этой телеграммой князю Николаю митр. Антоний 11 июня 1909 г. отправил по тому же поводу письмо Митрофану, митр. Черногорскому и Бердскому:

Ваше Высокопреосвященство,
Высокопреосвященнейший владыко,
Возлюбленнейший во Христе брат и сослужитель.

Из тьмы веков идущее племенное родство славянских народов на заре их истории было скреплено узами родства духовного. Проповедь святых Первоучителей славянских положила начало этому родству, общая матерь - Церковь Православная - пронесла его до наших дней.

Единство веры, единство богослужебного обряда, общность церковного языка, дающие возможность православному славянину во всяком уголке православного славянского мира чувствовать себя в отношении своих религиозных потребностей и навыков как бы у себя дома, обращают православное славянство в одну семью, в одно братство. Но как в семье братья, в равной мере связанные чувством взаимной любви, бывают не все одинаково близки друг к другу, так и в истории взаимоотношений славянских народов особенная близость проявилась между народами русским и черногорским.

Вынужденные обращаться за посвящением своих архипастырей за пределы княжества Черногорского, минуя ближайшие к ним Церкви, ищут источника спасительной благодати для своих владык в далекой России, и Св. Синод русский с готовностью идет навстречу этим обращениям.

Усматривая и ныне в просьбе Его Королевского Высочества князя Николая и Вашего Высокопреосвященства о совершении хиротонии досточтимейшего архимандрита Кирилла в С.-Петербурге проявление той же доверчиво братской любви и той же приверженности к России, какие одушевляли черногорцев в прежнее время в их обращениях к России с подобными же ходатайствами, Св. Синод с радостью поспешил исполнить эту просьбу. С Высочайшего соизволения Благочестивейшего Государя нашего Императора Николая Александровича, 28-го минувшего мая в Св. Синоде было совершено наречение архимандрита Кирилла во епископа Захолмско-Рашского, а 31-го числа того же месяца сонм двенадцати святителей при торжественном богослужении в Александро-Невской лавре, с молитвою, по преданию апостольскому, возложил на него руки и поставил во епископа.

Уведомляя Вас о сем, "да радость Ваша будет исполнена", и сам я радуюсь радостью Вашею. От своего лица и от имени преосвященных архиереев, сослужителей моих по хиротонии архимандрита Кирилла, шлю Вашему досточтимейшему Высокопреосвященству и Святому Синоду Черногорскому братский привет и молю Всеблагого Бога, да укрепит Он Вас и новохиротонисанного архиерея в Ваших общих трудах на благо и процветание церкви Черногорской*.

С совершенным уважением и братскою о Христе любовью остаюсь

Вашему Высокопреосвященству
всецело преданный
Антоний, митрополит С.-Петербургский".

______________________

* Любопытен вариант к этому письму, писанный собственноручно владыкой Антонием и не отправленный по назначению: "Волею Божиею Черной Горе суждено стоять на страже святого Православия. В течение веков она, под водительством своих мужественных владык, была несокрушимым оплотом Православия против бурного натиска ислама. Теперь Черногория вступает в новую полосу истории. Открытая влиянию инославного Запада, она становится предметом желаний Латинской церкви и ее честолюбивых первосвященников. Нешумные ручьи западного иноверия и неверия опаснее неистового прибоя мусульманского моря. Молим Господа, да укрепит Он Церковь Черногорскую на пути ее новых испытаний и да даст ей силы, под водительством ее мудрых архипастырей, стоять столь же твердо и непоколебимо на "Крст Честн" и родное Православие, как это было доселе".

______________________

В ответ на свое письмо владыка Антоний получил сердечное и глубоко содержательное послание от 25 августа митр. Черногорского Митрофана такого содержания:

"Ваше Высокопреосвященство,
Высокопреосвященнейший Владыко,
Любезнейший во Христе брат и сослужитель!

Многоценное послание Вашего Высокопреосвященства от 11 июня с.г. за № 8623 глубоко тронуло меня, тем более что Вы благоизволили коснуться в нем тех исторических фактов, которые свидетельствуют о непрерывной связи, с давних времен установившейся между Россией и Черногорией.

Хотя и громадно расстояние, отделяющее Черногорию от славянского центра - могущественной России, - но это расстояние нисколько не препятствовало ей в течение свыше двух столетий идти, в деле духовного единения, рука об руку с единоверной и единоплеменной старшей сестрою своею - великой Россией.

Обстоятельства, в которых Черногория находилась в течение двух последних столетий, были очень критические и опасные. Сильная Оттоманская империя, коварные римские миссионеры и опасная тонкая австрийская дипломатия никогда не пропускали ни одного для них благоприятного момента, чтобы подчинить себе Черногорию - этот Сербский Арарат.

Но все покушения сильных и лукавых врагов наших, благодаря Великому Богу, остались без успеха. Если Черногория в дни своих тяжелых испытаний не пала в неравной борьбе с сильным врагом, то этому она обязана прежде всего святой православной вере, мудрому правлению и самоотверженности своих славных Государей из Августейшего Дома Петрович - Негош, а главное - тому, что родоначальник этого Дома первый завел сношения Черногории с Россией.

Надежда на Бога и на сильную защиту России служили всегда лучшей гарантией для Черногории, - для этого маленького клочка чисто славянской земли. Материальное вспомоществование, которое Черногория получала и получает от России, полезно для нее и велико, но несравненно важнее для нее поддержка чисто нравственная. Начиная еще со времен Петра Великого, все русские Государи оказывали мощное покровительство Черногории. Но благоволительное отношение великой России к Черногории выразилось лучше всего в том знаменательном тосте, в коем в Бозе почивший Император Александр III назвал Его Королевское Высочество, ныне благополучно царствующего князя Черногорского Николая I, "единственным другом России".

С другой стороны, ныне благополучно царствующий Всероссийский Самодержец Николай Александрович, следуя примеру своего августейшего родителя, щедро и всесторонне оказывает свою высокую благосклонность как Государю черногорскому, так и его народу, за что и Государь черногорский, и его храбрый народ останутся всегда в высшей степени признательны и благодарны как августейшему Императору, так и его мощной Империи.

Для вящшего укрепления духовной связи, искони веков существующей между двумя славянскими землями, черногорские Государи в согласии с митрополитами посылали достойных, черногорским Св. Синодом канонически выбранных лиц в Петербург для посвящения в епископский сан.

Два месяца тому назад с тою же целью послан в Петербург высокодостойный Кирилл, архимандрит Острожского монастыря, который Вашим Высокопреосвященством в сослужении Высокопреосвященных архиереев, членов Св. Всероссийского Синода, по желанию моего августейшего Государя, по моей просьбе и по Высочайшему соизволению Государя Императора Николая Александровича, посвящен был в соборе Александро-Невской лавры 31 мая с. г. в сан епископа Захолмско-Рашского.

Мой во Христе любезный брат, преосвященный епископ Кирилл, по своем прибытии из Петербурга, передал Его Королевскому Высочеству князю Николаю, Его Августейшему Дому, моей смиренности и пастве моей благословение Вашего Высокопреосвященства и прочих иерархов, членов Св. Всероссийского Синода, каковое благословение мы считаем за особенную радость и духовное утешение.

Смиренно умоляю Ваше Высокопреосвященство, чтобы, как первенствующий член Св. Всероссийского Синода, милостиво благоизволили быть истолкователем как моего лично, так и членов черногорского Св. Синода, глубокого уважения и братской о Господе любви, которую к Вам и Преосвященнейшим архиереям, членам Вашего Св. Синода, искренно и сердечно питаем.

Поручая себя Вашим святым молитвам, покорнейше прошу Ваше Высокопреосвященство принять уверение моего глубокого уважения и преданности.

Честь имею быть, Вашего Высокопреосвященства во Христе брат и покорнейший слуга Митрофан, митрополит Черногорский, Бердский и Приморский".

* * *

В посмертном архиве митрополита имеется письмо из Цетинье от 29 ноября 1903 г. от Лазаря Ф. Перовича, который умоляет владыку оказать содействие герцоговинскому художнику Поповичу поступить в одну из школ живописи в России или, как он выражается, "в какое-нибудь иконографическое учреждение". Это письмо начинается следующими знаменательными словами: "Ваше всегдашнее чисто отеческое расположение ко мне в моей бытности в альма-матери золотого Питера... вселяет во мне смелость дерзнуть побеспокоить Вас, милостивый владыко, следующей покорнейшей просьбой", а оканчивается так: "Повинуясь голосу сердца моего, не могу не вспомнить моего жгучего желания хоть еще раз увидеть своего владыку-благодетеля, принять от него его благословение, слышать его поистине учительное назидание в трудном шагании по трудной лестнице житейской".

Среди бумаг в посмертном архиве владыки имеется копия с депеши Императорского российского посланника в Румынии министру иностранных дел от 28 ноября 1909 г. за № 88 по поводу освящения русской церкви Императорской Миссии в Бухаресте еп. Кронштадтским Владимиром, 26 ноября; при этом сообщается не лишенный интереса факт близкой возможности столкновения двух епархиальных властей, местной в лице Угро-Влахийского митрополита - примаса Афанасия и русского еп. Владимира, ведению коего подчинены были заграничные русские церкви. Хотя гражданские и духовные власти Румынии, как, напр., Стурдза и Братиано и почивший примас митр. Иосиф, расположенный к России, дали обещание "не возбуждать никаких принципиальных затруднений при указанном столкновении двух иерархических властей", но ныне правящий митрополит - примас Афанасий - отказался от намерения освящать и сослужить еп. Владимиру, но лишь после испрошения благословения у него для трех румынских священников, к услугам коих до постройки церкви постоянно обращалась Императорская Миссия, на участие в священнослужении и приглашения ему присутствовать "в качестве почетного гостя" в алтаре во время освящения - смягчился. Счастливому разрешению конфликта и устранению всякой тени неудовольствия со стороны примаса-митрополита весьма много помогли такт и находчивость еп. Владимира, который на литургии поминал за русским Царствующим Домом румынскую Королевскую Семью, митр. Афанасия и румынский Синод, а после литургии собственноручно надел на митрополита мантию и вручил ему свой пастырский жезл, предоставив ему честь окончить церковные торжества в русском храме.

Данный инцидент имеет особенный интерес для нас ввиду возможных конфликтов в Болгарии и в Софии в недалеком будущем, при предстоящем освящении построенного там русского храма во имя св. Александра Невского.

Теперь мы уже имеем в письме славянского митрополита Гервасия от 9 ноября на имя обер-прокурора Св. Синода ясные доказательства, что южные славяне горячо оплакивают эту тяжелую утрату, понесенную нашей Церковью, так как в лице митр. Антония "славяне, в особенности болгары, теряют своего благодетеля"*.

______________________

* Церковные Ведомости. № 48-49. 1912. С. 1963.

______________________

Вот какого вдумчивого, серьезного и опытного кормчего лишилась Русская Церковь в лице в Бозе почившего митр. Антония, а греческий и южно-славянский Православный Восток - благожелательного, сердечного и всегда отзывчивого к их нуждам и печалям благодетеля и истинного друга.

Впервые опубликовано: Дмитриевский А.А. В Бозе почивший митрополит Петербургский Антоний и его сношения по делам церковным с Православным Востоком. Казань, 1914 (отдельный оттиск из журнала "Православный Собеседник" за 1914 г.).