Отношения Московского Патриархата и Александрийской Православной Церкви в 1940-е — 1980-е гг. Часть 2

Во второй части статьи доктора исторических наук, профессора Санкт-Петербургской духовной академии Михаила Витальевича Шкаровского рассказывается об отношениях Александрийской и Русской Церквей с 1947 года до начала 1990-х, и констатируется их печальное состояние в нынешнее время.

Во второй половине июня 1947 г. Патриарха Христофора II посетил атташе миссии СССР в Египте С. А. Немчинов. На вопрос, ответил ли он Патриарху Алексию I на письмо от 8 апреля, переданное через посольство, с предварительным приглашением в Москву на Всеправославное совещание, Христофор II сказал, что послал ответ 17 июня авиапочтой. Кратко рассказывая о характере ответного письма, Патриарх заявил, что сейчас политическая ситуация во всем мире и, в частности, в Египте чрезвычайно напряженная и что, по его мнению, подобная обстановка не будет благоприятствовать поездке в Москву. Кроме того, Москва слишком далеко расположена от Александрии, и поездка туда была бы утомительной для него. Христофор II полагал, что созвать Собор представителей Православных Церквей нужно и полезно, но не считал Москву удачным местом для его созыва, так как она скорее является политическим, чем религиозным центром. Патриарх находил более целесообразным провести подобный Собор в Иерусалиме или в Афинах. В конце беседы Христофор II заметил: «Я имел ряд неприятных разговоров с Египетским Правительством и Британскими властями до поездки в Москву, а в особенности после нее. И сейчас происходит то же самое, Египетское правительство и Британские власти чинят мне всяческие препятствия».

2 июля Патриарх Антиохийский Александр в беседе с посланником СССР в Сирии и Ливане рассказал, что получил письмо от Патриарха Христофора II, в котором тот свой отказ от участия во Всеправославном совещании в Москве мотивировал «опасением наличия большевистского влияния на московское совещание, тревожностью международной обстановки, наличием существенных разногласий в мире и неправомочностью патриарха Алексия на созыв подобного совещания»[1].

9 июля в Москве получили ответ Патриарха Христофора II с отказом прибыть в Москву: «Когда в минувшем году Высокопреосвященный Митрополит Ленинградский Кир-Григорий, по поручению Вашего Блаженства, рассуждал со мною о возможности созыва такого Собора в Москве, мы ответили ему, что мы не согласны собираться в Москве, а предпочитаем или Иерусалим, как место Великого и Всехристианского поклонения, или Святую Гору, где есть особо пригодное место для христианской молитвы и аскетических подвигов, и где бы мы были совершенно избавлены от великого земного житейского смятения и всякого политического вмешательства и давления. Но теперь, когда прекратились и утихли страшные политические бури, возможно, чтобы немедленно и в том же году на мирной Святой Горе был созван этот Собор, но возможно это и в Иерусалиме, и гораздо меньше — в Москве. По всем этим причинам… мы полагаем, что в настоящее время у нас нет доводов в пользу созвания Всецерковного Собора именно в Москве»[2].

Такой ответ вызвал негативную реакцию. 1 августа 1947 г. Г. Г. Карпов написал в Совет Министров СССР, что в связи с занятой Александрийским и Иерусалимским Патриархами недоброжелательной позицией по отношению к намеченным Московской Патриархией мероприятиям и учитывая их политические настроения, Совет по делам Русской Православной Церкви «полагал бы возможным воздержаться от удовлетворения в настоящее время ходатайства в отношении» открытия в Москве подворий этих Патриархатов[3].

Срыв первоначальных планов стал очевиден. Московская Патриархия и советское руководство решили ограничиться более скромной задачей — проведением в Москве летом 1948 г. совещания глав и представителей Православных Церквей под благовидным предлогом празднования 500-летия автокефалии Русской Церкви[4]. О новом сроке совещания Патриарх Алексий I известил Предстоятелей Православных Церквей. 5 августа он отправил письмо и Христофору II, отмечая: «Мы здесь прекрасно учитываем обстановку, создавшуюся за границей и, в частности, на Востоке, обстановку, явно враждебную нашей Церкви. И я уверен, что по христианскому чувству и по широкому и беспристрастному пониманию событий Вы не можете сочувствовать такому отношению у братской Русской церкви, всегда с большим вниманием и любовью принимающей к сердцу нужды и скорби Церквей Востока. И я хочу быть уверенным в том, что Вы найдете способ сказать свое авторитетное и сильное слово в защиту правды против лукавства мировой политики»[5].

В ответном письме от 9 октября Христофор II сообщил о своем посещении Афин, Константинопольского Патриарха и подробно остановился на вопросе отсрочки созыва Всеправославного Собора: «Поверьте, что не менее Вас мы чувствуем необходимость созыва этого Собора и желаем его. Не назначайте вообще даты Собора, когда будете говорить о нем. И братски попросите Вселенского Патриарха, чтобы он созвал Собор по Вашему предложению. Если он почему-либо отказался созвать Собор, и этот отказ явился бы несправедливым и неполезным для Церкви, тогда все мы окажем содействие этому созыву»[6].

В начале декабря 1947 г. Патриарх Алексий I отправил еще одно письмо в Александрию, разъясняя, что речь не идет о Соборе: «Мы поставили вопрос о созыве не Всеправославного Собора, а лишь Совещания предстоятелей православных церквей, каковое Совещание, как по своему составу, так и по своей компетентности существенно отличается от Собора… Между тем мы пригласили на Совещание только предстоятелей церквей, над которыми не имеем никакой власти, и потому их прибытие на Совещание зависит только от их доброй воли». Патриарх также выразил сожаление по поводу изменения отношения к Русской Православной церкви греческих иерархов и глав Восточных Церквей «в сторону отчуждения, причем по мотивам, только по виду церковным, а на самом деле исключительно политическим»[7].

Однако политические мотивы все сильнее влияли на Христофора II. 16 декабря он отправил в Москву довольно острую телеграмму: «С глубоким сожалением узнали мы из лондонской печати, что православные церкви на Балканах, в Румынии, Югославии и Болгарии преследуются правящими советскими властями. Мы серьезно просим Ваше Блаженство вступиться вместе с правящими властями России и прекратить меры принуждения над братскими автокефальными церквами, крик отчаяния которых дошел до нас накануне Рождества нашего Господа и Спасителя. Мы также пользуемся случаем сами просить Ваше Блаженство принять меры совместно с Советским правительством к прекращению всяких попыток для дальнейшего вселения евреев на Святые места в Палестине»[8].

В ответном письме Патриарха Алексия I разоблачались сообщения лондонской печати о гонениях на Церковь в Румынии, Югославии и Болгарии, говорилось о неприемлемости вмешательства в политический вопрос переселения евреев в Палестину. В послании также содержался ответ на предложение Патриарха Христофора II «влиться в ряды политических деятелей на общемировой арене»: «На этот путь не вступали никогда московские патриархи, не вступаю на него и я. И, тем не менее, до сведения моего доходят, несомненно, и Вам известные нередкие выступления враждебной нашему Союзу печати, обвиняющие меня в какой-то совершенно чуждой мне церковно-политической агитации и стремлении распространить свое влияние вне отведенной мне Промыслом Божиим области»[9].

12 апреля 1948 г. Христофор II написал в Москву, что, рассмотрев вопросы об участии Александрийской Церкви в собрании англиканских епископов в Лондоне, экуменическом совещании в Амстердаме и Всеправославном совещании в Москве, ее Синод постановил: «По причине известных послевоенных больших и разнообразных затруднений совершенно невозможно наше присутствие в этом году на этих совещаниях ни лично, ни через представителей, выясняется необходимость отсрочки их до следующего года»[10]. По сведениям отдела стран Ближнего и Среднего Востока МИД СССР, отказ Патриарха от поездки в Москву объяснялся тем, что он «не получил от Алексея должной поддержки, на которую рассчитывал, и сейчас в связи с этим ориентируется на Грецию и Америку»[11].

Однако затем Христофор II смягчил свою позицию. 2 июля он прислал телеграмму, в которой сообщалось, что возникли «препятствия» и делегация Александрийской Патриархии не может приехать в Москву, в связи с чем «Мы решили просить святейшего митрополита Ленинградского Григория представлять нас на обоих празднествах. Братски просим Ваше блаженство ответить, согласны ли Вы на это представительство, чтобы прислать необходимые инструкции». На следующий день Патриарх Алексий I отправил ответную телеграмму, в которой писал: «Сожалею о невозможности для Вас прибыть [в] Москву. Мне непонятно, как может м[итрополит] Григорий исполнять Ваше желание представлять Ваше блаженство на нашем праздновании и в работах Синода. Прошу разъяснений»[12].

Ситуация с представительством митрополита Григория (Чукова) действительно была странной, и, в конце концов, Христофор II поручил представлять Александрийскую Церковь не только на праздновании 500-летия автокефалии, но и на Московском совещании глав Православных Церквей Патриарху Антиохийскому Александру III. В итоге совещание оказалось даже более представительным, чем ожидалось. В Москву приехали делегации 11 автокефальных Церквей из 13. Две делегации — Константинопольская и Элладская прибыли только на празднества и в работе совещания непосредственно не участвовали[13].

Празднества и заседания проходили в Москве и в Троице-Сергиевой Лавре с 8 по 19 июля. В результате предварительной работы удалось достичь единства позиций участников совещания, хотя без борьбы не обошлось. Единогласно были приняты постановления «Ватикан и Православная Церковь», «Экуменическое движение и Православная Церковь», а также схожее по характеру «Обращение к христианам всего мира»[14]. В Совете Министров СССР приступили к подготовке так и не состоявшихся решений об организации новых встреч глав Православных Церквей, увеличении денежной помощи Восточным Патриархам и т.п.[15]. Но ситуация на международной арене уже начала существенным образом меняться. Разгоралась «холодная война», и деятельность Московской Патриархии за границей, в том числе на Ближнем Востоке, резко сократилась.

В 1948 г. началась первая арабо-израильская война. В телеграмме в Москву от 18 ноября Христофор II писал, что позиция, занятая «ведущими христианскими государствами мира в отношении евреев», представляет большую опасность. Он резко выступал против создания еврейского государства в Палестине и просил Патриарха Алексия I «прислать в Палестину продовольствия и одежды, крайне необходимые мирному населению». В ответной телеграмме говорилось: «…Будем надеяться, что и Организация Объединенных Наций исполнит свой долг и найдет способы направить дела в Палестине надлежащим образом. Мы же должны выполнить наш долг – молиться о благословении Божием в деле устроения судьбы народов страны священных воспоминаний». Предстоятель Русской Церкви также поручил начальнику Иерусалимской Духовной Миссии сообщить о размерах возможной помощи продовольствием и одеждой населению Палестины[16].

Вследствие арабо-израильской войны в Египте было введено военное положение, сопровождавшееся политическими репрессиями, в стране проводились массовые аресты коммунистов и других левых элементов. Под подозрением оказались и священнослужители Московского Патриархата. Прослуживший в Египте чуть более восьми лет архимандрит Алексий (Дехтерев) в августе 1948 г. был арестован полицией по политическим мотивам и несколько месяцев находился в тюремном заключении в Александрии[17]. Благодаря заступничеству Патриарха Алексия I и помощи Миссии СССР пастырь был освобожден 11 мая 1949 г. и 15 мая прибыл в Советский Союз, где его зачислили в братию Троице-Сергиевой Лавры[18].

После высылки из страны архимандрита Алексия подворье Московского Патриархата сохранилось. При этом в Александрии продолжила существование и община, ориентировавшаяся на РПЦЗ. Ее членам Патриарх Христофор предложил посещать греческую церковь св. Стефана в районе Зизиния. Однако весной 1947 г. в арендованной большой квартире оборудовали отдельную русскую домовую церковь, где служил прибывший из Италии иеромонах Зосима. В 1954 г. церковь перенесли из квартиры на арендованную виллу[19].

В докладе председателя Архиерейского Синода митрополита Анастасия (Грибановского) Архиерейскому Собору 1956 г. «Жизнь Русской Православной Церкви Заграницей за междусоборный период 1953–1956 годов» так говорилось о жизни русских общин в Египте и отношениях РПЦЗ с Александрийским Патриархатом: «Мирно проходила жизнь также в Александрии и Каире. В Александрии, однако, мы не имеем постоянного настоятеля и его до сих пор заменяет греческий архимандрит, получивший на это благословение Патриарха Александрийского. После того как в 1954 г. было произведено нападение на архимандрита Аристоклия, он должен был покинуть Каир, и на его место назначен игумен Афанасий.

Отношения с Александрийским Патриархом остаются вполне удовлетворительными, несмотря на то, что он ездил в Москву, и несмотря на то, что мы вынуждены были отказать ему в исполнении одной просьбы. Дело в том, что у Патриарха возникли большие трения с Синодом. Желая выйти из этого положения, Патриарх захотел рукоположить новых епископов и просил нас совершить хиротонию избранных им кандидатов. Однако Синод Александрийской Церкви, со своей стороны, решительно воспротивился этому. Мы сразу же отказались от вмешательства во внутренние дела Александрийской Церкви. Вскоре после отправления нашего ответа Патриарху получили заявление от всех членов Синода, просивших нас воздержаться от участия в хиротониях для Александрийской Церкви. Мы сообщили, что уже отказались от этого и успокоили их, что не намерены участвовать в подобном акте. Впоследствии мы узнали, что Александрийский патриарх с той же просьбой обращался почти ко всем Церквам и, в частности, к Москве, но никто не решился исполнить его желание»[20].

В конце 1940-х — начале 1950-х гг. Московской Патриархии лишь отчасти удавалось удерживать в сфере своего влияния Антиохийскую, Александрийскую и Иерусалимскую Церкви, при этом они периодически дистанцировались от нее. Александрийский Первосвятитель даже писал протесты против гонений на духовенство в странах «народной демократии». Приходилось оказывать давление. Так, Г. Г. Карпов 7 февраля 1949 г. написал в ЦК ВКП(б), что по его рекомендации Патриархом Алексием I разработан «проект письма главам православных церквей, участвовавшим в июле прошлого года в Московском совещании. Это письмо имеет целью побудить глав церквей, подписавших все решения Московского совещания, к реализации этих решений»[21]. Проект получил одобрение, но письмо Патриарха особого успеха не имело.

В начале 1950 г. Патриарх Алексий I отправил в Александрию послание, в котором призывал, чтобы все «пастыри Православной церкви содействовали полной победе во всей нашей Церкви Вышнего мира», и просил помочь в «организации совещания представителей поместных церквей для выработки программы совместной защиты мира». В довольно едком ответе Христофора II от 11 апреля говорилось: «Но как случилось, что та самая Православная Церковь в России, против которой, по общему признанию, власти упорно борются до сего дня, стремясь к ее уничтожению, решила, как говорит Ваша богочтимая глава, в эти последние дни вопрос о мире и взяла на себя без всяких препятствий утверждение Христианского мира во всем мире? Как, с другой стороны, и где и по инициативе кого из сопастырей и предстоятелей Православной Церкви будет организована желаемое и предлагаемое Вашей Любовью совещание представителей Поместных Святых Божиих Церквей?» Не помогло и новое письмо Патриарха Алексия I в Александрию от 25 мая с опровержением утверждения, что власти СССР стремятся уничтожить Церковь, в котором отмечалось: «Нужно ли удивляться тому, что теперь, когда во всех краях земли идет борьба за мир, борьба народов против преступных намерений поджигателей войны, Русская церковь, разделявшая со своим народом тяготы и горести минувшей войны, и в настоящее время неразрывна с ним… И никто у нас не препятствует Церкви творить мир, говорить о нем, призывать к нему, защищать его, иначе говоря — делать то, о чем заповедано Господом апостолам и пастырям Церкви»[22].

С 27 июня по 13 июля 1950 г. состоялась очередная поездка митрополита Григория (Чукова) на Ближний Восток. Однако в этот раз Владыка не посетил Египет, ограничившись визитом в Ливан и Сирию[23]. В январе 1951 г. председатель каирской греческой православной общины Мишель Лотфалла передал через посланника СССР в Египте письмо на имя Патриарха Алексия I с просьбой прислать в Каир художника-декоратора, чтобы сделать новые украшения церкви Святых архангелов. Патриарх телеграммой известил М. Лотфаллу о получении письма, но выполнить его просьбу не смог[24].

В 1952 г. Патриарх Христофор II выступил с инициативой созыва Вселенского (Всеправославного) Собора в Старом Каире или на Синайской Горе, направив приглашения ряду глав Поместных Православных Церквей. В беседе с представителем МИД СССР личный советник Христофора II Маскопас сказал, что Александрийский Патриарх проявил эту инициативу «т. к. Афинагор слишком одиозен по политическим причинам, а себя Христофор рассматривает вторым, после Вселенского, патриархом»[25].

В мае 1952 г. главный секретарь Александрийского Патриарха архимандрит Парфений (Коинидис) написал митрополиту Григорию (Чукову), что Христофор II планирует созвать Вселенский Собор на Синайской Горе, и просит выяснить отношение к этому акту Московской Патриархии.

В докладной записке Г. Г. Карпова в Бюро президиума Совета министров СССР от 22 июля 1952 г. отмечалось, что вопрос о созыве Собора «является политическим, поскольку в факте соперничества между американским ставленником Афинагором и английским ставленником Христофором обнаруживаются противоречия между американцами и англичанами в их борьбе подчинить себе церкви стран Ближнего Востока». Советом по делам Русской православной церкви делался вывод о том, что «созыв Всеправославного собора в современных условиях вообще вряд ли нужен и осуществим». Совет посчитал более целесообразным пригласить Христофора II в Москву для переговоров. Распоряжение Совета министров СССР по данному вопросу было принято 5 августа, а 15 августа Патриарх Алексий I направил Христофору II письмо с приглашением приехать в 1952 или начале 1953 гг. Эта встреча «предоставила бы широкую возможность нашему совместному обсуждению всего, что связано с установлением срока и места созыва Всеправославного Собора, его подготовкой и проведением»[26]. Однако приезд Александрийского Патриарха в Москву состоялся только в 1955 г.

К этому времени коренным образом изменилась ситуация в Египте. В 1952 г. под руководством Г. А. Насера в стране произошла революция, которая привела к свержению короля Фарука. В 1954 г. Насер встал во главе страны, официально заняв пост президента в 1956 г. Советское правительство установило с ним тесные связи, что повлияло и на позицию Александрийской Церкви. В свою очередь Московская Патриархия стремилась улучшить отношения с ней.

В сентябре 1953 г. Христофор II направил Патриарху Алексию I письмо с просьбой предоставить Александрийской Церкви подворье в Москве ввиду ее тяжелого финансового положения, а также совершить архиерейскую хиротонию посланного им для ведения переговоров о подворье лица. Однако это послание не дошло до адресата, и 28 октября Патриарх Христофор II отправил новое письмо с соответствующими просьбами митрополиту Григорию (Чукову)[27].

В конце октября Патриарх Алексий I получил и письмо членов Александрийского Синода, в котором они предостерегали от исполнения неканоничного ходатайства о хиротонии нового архиерея. Следует упомянуть, что Патриарх Христофор II с 1948 г. прекратил созыв Синода и пытался управлять Церковью самостоятельно. По информации посланника СССР в Египте Д. С. Солода Патриарх также не мог договориться с Синодом о посвящении трех архимандритов негреческой национальности в епископы. Христофор II обращался к Константинопольскому, Иерусалимскому, Антиохийскому, а затем и Московскому Патриархам, чтобы они прислали в Александрию двух митрополитов для проведения хиротонии, но все четыре Первосвятителя уклонились от выполнения этой просьбы[28].

В письме от 5 апреля 1954 г. Патриарх Алексий I написал о вынужденном отказе в проведении хиротонии и выразил свое беспокойство существующими в Александрийской Церкви разногласиями. В ответ уже 20 апреля Христофор II отправил в Москву новое письмо с просьбой о предоставлении подворья и денежной помощи: «…Теперь Мы предлагаем, чтобы решение это в пользу Нашей Патриархии осуществилось как можно скорее. Просим подворье и компенсации, как это было сделано по отношению к Антиохийской Патриархии»[29].

В августе 1954 г. в составе делегации Антиохийской Церкви в Москву приехал митрополит Илия (Карам), которого Христофор II уполномочил вести переговоры о подворье Александрийского Патриархата в СССР. Владыка Илия привез соответствующее письмо Христофора II и высшую награду Александрийской Церкви орден св. ап. Марка с голубой лентой для Патриарха Алексия I. Относительно ситуации в Александрии митрополит сообщил: «Патриарх Христофор лично с симпатией относится к Русской Церкви и к России, но встречает противодействие со стороны членов Синода, которые все против него… [Антиохийский] Патриарх Александр находит, что желательно в интересах привлечения патриарха Христофора на нашу сторону и для прекращения его постоянных сетований на то, что у Антиохийского п[атриар]ха имеется подворье в Москве, дать и ему подворье»[30].

10 сентября Предстоятель Русской Церкви передал митрополиту Илие драгоценную панагию для Христофора II и сопроводительное письмо, в котором отметил: «Вопрос, возбужденный Вашим Блаженством о подворье для Александрийской Церкви в нашей Стране мы с нашим Священным Синодом тщательно обсудим и в свое время дадим Вам ответ»[31].

Интересно, что когда приезжавший в августе 1954 г. в СССР глава Эфиопско-Коптской Церкви архиепископ Мар-Лукос просил о присоединении ее к Русской Православной Церкви, ему порекомендовали обратиться к Александрийскому Патриарху и заверили в своей поддержке[32].

Весной 1955 г. стал готовиться визит Патриарха Христофора II в СССР. 9 мая Совет Министров принял решение выделить ему 5 тыс. египетских фунтов и передать храм в Одессе в качестве подворья с тем, чтобы ежегодные доходы в пользу Патриарха составляли 10-15 тыс. долларов[33].

При этом митрополит Ленинградский и Новгородский Григорий (Чуков) хотел предоставить под подворье бывший греческий храм св. Димитрия Солунского в Ленинграде (и таким образом спасти ее от сноса). Так в отчетно-информационном докладе Ленинградского уполномоченного Совета по делам Русской православной церкви А. И. Кушнарева от 23 июля 1955 г. говорилось: «Митрополит Григорий сообщил мне, что когда он был у патриарха Алексия в Одессе и узнал от последнего, что на территории Советского Союза предоставляется Александрийской патриархии подворье, то он (митрополит Григорий) рекомендовал патриарху Алексию использовать для этой цели помещение быв. Греческой церкви (Сталинградский проспект — бывший Лиговский). На очередном приеме митрополит Григорий, просил меня выяснить, кем и под какие цели занято это здание в настоящее время.

Несколько раньше Управление по делам архитектуры исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся попросило согласовать с Советом по делам РПЦ вопрос о сносе здания бывшей Греческой церкви в связи с намеченным строительством Ленинградского театра юных зрителей на месте, занимаемом быв. Греческой церковью. Здание этой церкви имеет неприглядный вид и в настоящее время занимается под склад райпищеторга. Председатель Смольнинского райисполкома тов. Лукин М. И. сторонник передать это здание на слом для строительства на этом месте городского театра юных зрителей. Прошу сообщить Ваше мнение по затронутому вопросу»[34].

Однако в ответном циркулярном письме Совета по делам Русской православной церкви А. И. Кушнареву от 8 августа сообщалось: «Поднятый митрополитом Григорием вопрос о передаче Греческой церкви патриарху Александрийскому отпал, т. к. патриарх Христофор согласился принять церковь в г. Одессе»[35]. В дальнейшем здание греческой церкви св. Димитрия Солунского было снесено в начале 1960-х гг., а на его месте построен Концертный зал «Октябрьский», открытый в 1967 г.

В июле-августе 1955 г. состоялся визит Патриарха Христофора II с посещением Москвы, Троице-Сергиевой Лавры и Одессы. При этом он 18 июля принял участие в торжествах, посвященных преподобному Сергию Радонежскому. В июле собравшиеся в Москве на торжества делегации восьми Поместных Православных Церквей, в том числе Александрийской, приняли послание «К христианам всего мира» с призывом поддержать мирные чаяния человечества. Тогда же в ходе переговоров между Патриархами Алексием I и Христофором II была достигнута договоренность об учреждении в Одессе подворья Александрийской Церкви.

Одной из причин, побудивших Христофора II приехать в СССР, было «намерение при содействии патриарха Алексия посвятить в сан епископа двух архимандритов с тем, чтобы, опираясь на них, продолжать вести борьбу с Синодом». В свою очередь члены Александрийского Синода решительно возражали против хиротоний, о чем говорилось в телеграмме митрополита Парфения в Москву от 13 июля 1955 г. В данной ситуации Патриарх Алексий I в беседе с Христофором II отклонил его просьбу, мотивировав свой отказ тем, что «этим актом он поставит себя в неудобное и невыгодное положение перед патриархами Константинопольским, Антиохийским, Иерусалимским, перед греческим архиепископом Спиридоном, к которым Христофор обращался с этой просьбой, и которые, по соображениям канонического характера, ее отклонили»[36].

21 июля Г. Г. Карпов направил в ЦК КПСС, Совет министров и Министерство иностранных дел докладную записку о просьбах Христофора II к Московской Патриархии в которой писал, что учитывая непрочное церковное положение Патриарха, а также его преклонный возраст (79 лет), «следует постепенно отказаться от ориентации на Христофора в отношении между Русской и Александрийской церквами и искать других лиц и других путей для установления и укрепления связей между церквами»[37].

В декабре 1955 г. Патриарх Алексий I подарил старинный 400-пудовый колокол (около 6,5 тонн) для собора св. Саввы Освященного в г. Александрия. Этот колокол был отлит 25 июня 1838 г. из трофейных турецких пушек, захваченных русскими войсками при взятии Измаила. В то время представителем Московского Патриархата при Александрийском Патриархе был протоиерей Иоанн Орлов[38].

Подворье Александрийского Патриархата было открыто в 1956 г. в бывшем греческом Свято-Троицком храме Одессы (освященном в 1808 г.). Первый экзарх Папы и Патриарха Александрийского и всей Африки при Патриархе Московском и всея Руси архимандрит Елпидий (Хасапис) прибыл в Одессу в октябре 1956 г.

Руководство СССР всячески стремилось упрочить связи с новым правительством Египта. Неслучайно после окончания интервенции войск Великобритании, Франции и Израиля (с октября 1956 по март 1957 гг.) против этой страны Московская Патриархия выделила еще 3,5 тыс. фунтов для помощи пострадавшим Александрийской и Коптской Церквам[39].

В мае 1958 г. состоялся следующий визит Христофора II по случаю празднования 40-летия восстановления Патриаршества в Русской Православной Церкви, в ходе которого Предстоятель Александрийской Церкви имел встречи с русским священноначалием на самом высоком уровне[40]. Он писал: «…нет слов для того, чтобы в полной мере выразить восторг от посещения Советской России»[41].

В ноябре — декабре 1960 г. Патриарх Алексий I совершил вторую поездку в страны Ближнего и Среднего Востока, посетив Александрию, Каир, Дамаск, Бейрут и Иерусалим, где встретился с Патриархами Константинопольским Афинагором, Александрийским Христофором II, Антиохийским Феодосием VI и Иерусалимским Венедиктом. 25 ноября Предстоятель Русской Церкви также в Каире имел встречу с Патриархом Коптским Кириллом VI[42].

Начавшийся в сентябре 1961 г. 1-м Всеправославным совещанием на острове Родос процесс подготовки Великого и Святого Собора Восточной Православной Церкви дал новый значительный импульс к укреплению двусторонних отношений между Александрийским и Московским Патриархатами[43].

К этому времени российская диаспора в Египте сильно сократилась в результате естественных причин, и 24 сентября 1961 г. храм Русской Православной Церкви за границей в Александрии был закрыт ввиду нехватки прихожан. Все имущество закрытого храма передали церкви свт. Николая Чудотворца в каирском районе Гелиополис, относящейся к РПЦЗ[44]. В начале 1980-х гг. от российской эмигрантской общины в Каире остались лишь 6-7 престарелых людей, и они передали «русскую богадельню» на ул. Абу-Симбел, 12 вместе с церковью свт. Николая Чудотворца Александрийскому Патриархату[45].

В отличие от храма РПЦЗ в Александрии подворье Московского Патриархата в этом городе, несмотря на уменьшение общины, продолжило свое существование. Его настоятелями и экзархами Московского Патриархата при Патриархе Александрийском в 1960-е — 1980-е гг. был целый ряд известных пастырей: протоиерей Матфей Саввич Стаднюк (1964-1967), протоиерей Анатолий Серафимович Казновецкий (1967—1972), протоиерей Петр Кузьмич Раина (1972—1975), протоиерей Иоанн Орлов (1975—1984), протоиерей Димитрий Андреевич Нецветаев (1984-1989). Следует упомянуть, что о. Иоанн Орлов в период службы в Египте написал и опубликовал в «Журнале Московской Патриархии» (в 1977–1984 гг.) 12 статей[46].

В результате внутреннего конфликта между архиереями Александрийской Церкви в 1966 г. Патриарх Христофор II ушел на покой по состоянию здоровья и 23 июля 1967 г. скончался. Избранный 10 мая 1968 г. Патриархом Николай VI (Варелопулос) активно продолжил укрепление братских взаимоотношений Русской и Александрийской Церквей. 3 июня 1971 г. он участвовал в интронизации нареченного Патриарха Московского и всея Руси Пимена в Богоявленском соборе в Москве. В апреле — мае 1972 г. Николай VI принимал в Александрии и Каире Патриарха Пимена, совершавшего паломническую поездку к святыням Ближнего Востока[47].

26 мая 1977 г. Патриарх Николай VI прибыл в Одессу в сопровождении митрополита Центральной Африки Тимофея, епископа Гелиопольского Феоклита и представителя Московского Патриарха при Патриархе Александрийском протоиерея Иоанна Орлова. В праздник Святой Троицы Николай VI возглавил Божественную литургию в Успенском кафедральном соборе. В конце богослужения высокого гостя приветствовал митрополит Одесский и Херсонский Сергий. В ответном слове Патриарх I сказал: «Шестой раз мы приезжаем в Одессу, в святую Россию. Мы убеждены, что вы все хорошие христиане и очень преданы своей Церкви, своему Патриарху и как граждане — своему Правительству. В Москве наша миссия будет трудна, поэтому мы нуждаемся в ваших молитвах. Молитесь Господу Богу от всего сердца, чтобы Он вразумил всех руководителей государств»[48].

30 мая, в день Святого Духа, Патриарх Николай VI совершил литургию в Свято-Троицком храме Александрийского подворья по случаю престольного праздника. В покоях настоятеля подворья архимандрита Григория (Мудзуриса) был устроен прием в честь Патриарха. 2 июня Николай VI возглавил служение литургии по случаю 31-го выпуска Одесской Духовной семинарии, а затем присутствовал на ее выпускном акте.

4 июня делегация Александрийской Церкви прибыла в Москву. 5 июня Патриархи Пимен и Николай VI возглавили служение литургии в Богоявленском соборе. 6–10 июня Николай VI принимал участие в работе Всемирной конференции «Религиозные деятели за прочный мир, разоружение и справедливые отношения между народами». С 11 июня по 6 июля Патриарх проходил курс лечения в санатории «Металлург» и принимал процедуры в мацестинских ваннах. 6 июля делегация прибыла в Одессу, где 8 июля 1977 г. на прощальном приеме Николай VI сказал, что Александрийская Церковь всегда поддерживала братские отношения с Русской Православной Церковью, ее Предстоятели издревле приезжали в Россию и Предстоятели Русской Церкви и верующий русский народ всегда оказывали поддержку Александрийской Церкви. «Мы, их наследники, — отметил Патриарх, — этого не забудем и всячески будем стараться поддерживать братские связи. Когда мы получаем приглашение посетить Русскую Православную Церковь, мы с радостью его принимаем. В этом году мы прибыли сюда для того, чтобы укрепить и развивать взаимоотношения между нашими Церквами, и чтобы всячески способствовать успеху Конференции»[49].

В 1985 г. Николай VI назначил экзархом Александрийского Патриархата в Русской Православной Церкви и настоятелем подворья в Одессе архимандрита Феодора (Хорефтакиса), будущего Патриарха. Последний изучал историю искусств, литературу и философию в Одесском университете, участвовал в создании филиала Греческого фонда культуры в Одессе, а также Музея организации Филики Этерия. 7 июня 1990 г. отец Феодор был хиротонисан во епископа Киренского, назначен экзархом Александрийской Церкви в Афинах, в связи с чем покинул СССР.

Патриарх Николай VI длительное время лечился в СССР, даже его кончина в результате инфаркта миокарда наступила 9 июля 1986 г. в Московской клинической больнице имени С.П. Боткина. Сменивший Николая VI Патриарх Парфений III принимал Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Египте в сентябре-октябре 1992 г. Их беседы были посвящены развитию взаимосвязей и совместных трудов по укреплению всеправославного единства и сотрудничества. Во время своей поездки Патриарх Алексий II посетил Александро-Невскую церковь в Александрии, а также совершил в русской часовне на греческом кладбище Каира заупокойную службу по российским людям, усопшим на чужбине. Ответный визит Патриарха Парфения III прошел в мае-июне 1993 г. Его последний приезд в Россию и Украину состоялся в мае 1996 г. в связи с празднованием 40-летия подворья Александрийской Православной Церкви в Одессе (Патриарх скончался 23 июля 1996 г.)[50].

На 1970-е — первую половину 1990-х гг. пришелся пик развития взаимоотношений Русской и Александрийской Церквей, когда они активно поддерживали братские связи, регулярно обменивались церковными делегациями, которые часто возглавляли Патриархи, и координировали свои действия на международной арене. К прискорбию, из-за признания в 2019 г. Патриархом Александрийским Феодором II действующей на Украине раскольнической структуры молитвенное и евхаристическое общение с ним Русской Церковью было прервано.
_____________
Примечания 

[1] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 280.
[2] Русская Православная Церковь. XX век / Беглов А. Л., Васильева О. Ю., Журавский А. В. и др. М., 2007. С. 397.
[3] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 236.
[4] Алексеев В. А. «Штурм небес» отменяется? М., 1992. С. 193.
[5] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 282.
[6] Там же. С. 316.
[7] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 14. Л. 191–196.
[8] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 327.
[9] Там же. С. 328.
[10] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 413. Л. 50.
[11] Там же. Л. 88.
[12] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 385.
[13] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 8. Д. 407. Л. 100–103.
[14] Там же. Л. 104–105.
[15] Там же. Оп. 32. Д. 8. Л. 108.
[16] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 418–419.
[17] Архимандрит Алексий (Дехтерев). Мой путь на Родину // ЖМП. 1949. № 10. С. 60–61.
[18] ГАРФ. Ф. 5446. Оп. 51а. Д. 6803. Л. 11.
[19] Бовкало А.А. Русские православные приходы в Африке // Азия и Африка сегодня. № 1. 2003. С. 73.
[20] Синодальный архив Русской Православной Церкви за границей в Нью-Йорке (СА). Д. 2/55.
[21] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 32. Д. 8. Л. 23.
[22] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 532–533.
[23] ЦГА СПб. Ф. 9324. Оп. 3. Д. 24. Л. 8–8об.
[24] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 1. С. 571.
[25] Там же. С. 650-651.
[26] Там же. С. 651.
[27] ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1114. Л. 2; Оп. 2. Д. 131. Л. 1.
[28] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 2. М., 2010. С. 34.
[29] Там же.
[30] Там же. С. 86.
[31] Там же. С. 89.
[32] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 32. Д. 669. Л. 215.
[33] Там же. Д. 704. Л. 136.
[34] ЦГА СПб. Ф. 9324. Оп. 3. Д. 38. Л. 33–36.
[35] Там же. Л. 46.
[36] Письма Патриарха Алексия I в Совет по делам Русской Православной Церкви… Т. 2. С. 126.
[37] Там же.
[38] Беляков В. В. «К берегам священным Нила…». Русские в Египте. М., 2003. С. 196.
[39] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 32. Д. 704. Л. 153.
[40] Епископ Неврокопский Пимен. Христофор II, папа и патриарх Александрийский и всея Африки // ЖМП. 1959. № 3. С. 70.
[41] Протоиерей Матфей Стаднюк. Блаженнейший патриарх Александрийский и всея Африки Христофор II // ЖМП. 1967. № 9. С. 51.
[42] Аджбан И. И. Связи между коптской и русской церквями в XX веке // Восточный архив. 2014. № 2 (30). С. 70.
[43] Буевский А. С. Взаимоотношения Александрийской и Русской Православных Церквей в новейший период. С. 591.
[44] Бовкало А. А. Указ. соч. С. 73.
[45] Беляков В.В. Русский Египет. М., 2008. С. 223.
[46] Протоиерей Иоанн Орлов. Из жизни Александрийской Православной церкви // ЖМП. 1979. № 6. С. 46–48 и др.
[47] Буевский А. С. Взаимоотношения Александрийской и Русской Православных Церквей в новейший период. С. 591–592.
[48] См.: Архиепископ Алексий, протоиерей Симеон Божок. Пребывание в нашей стране Предстоятеля Александрийской Церкви // ЖМП. 1977. № 11.
[49] Там же.
[50] Буевский А.С. Взаимоотношения Александрийской и Русской Православных Церквей в новейший период. С. 592.

Источник: Богослов.Ru