В мужском монастыре в Башкирии воссоздали точную копию Гроба Господня
В Башкирию как в Иерусалим. Точную копию Гроба Господня воссоздали в мужском монастыре в Благовещенском районе. То, что не показывали никому и никогда, но для телеканала БСТ сделали исключение. Об удивительном возрождении монастыря «Святые кустики», стертого с лица земли в советские годы, – в специальном репортаже «Чудо созидания».
Ради этих кадров на фоне восходящего солнца мы встали одновременно с монахами – в 5 утра. Затаив дыхание, записывали звуки живого церковного пения в храме. И всё равно едва ли нам удалось в полной мере передать невероятную красоту и величие этого места. Успенский Свято-Георгиевский мужской монастырь «Святые кустики». Приезжая сюда, в первые минуты не можешь поверить, что это Башкирия, Благовещенский район, в каких-то полутора часах езды от Уфы. Место с удивительной историей, архитектурой, людьми. Мы прожили здесь три дня, и съемочной группе телеканала БСТ открыли такие места и таинства, которые не показывали никому и никогда.
По признанию настоятеля монастыря архимандрита Варлаама, в эту монашескую келью впервые позволили зайти женщине – и то лишь потому, что здесь временно никто не живет. А двадцать лет назад в этих стенах жил и молился сам отец Варлаам. Здесь едва удается выпрямиться в полный рост, а в самой келье не сделаешь и трех шагов.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Тут маленький уголочек для молитвы, печка, вот такой столик очень миниатюрный, лежаночка. Монах сам отрекается от всего мира, всех желаний, удовольствий. Вот какая нужна сила веры – уйти в монастырь, полюбить такую убогую келью, лавку из досок. И даже эта келья кажется просторной для истинного монаха».
История этого места началась больше века назад. В 1901 году здесь был основан женский монастырь. Сохранились уникальные фотографии тех лет: хорошо видна деревянная Вознесенская церковь, рядом – строящийся кирпичный Успенский собор. О жизни монахинь в те годы, еще до революции, из первых уст знает Валентина Ивановна Попова. Сейчас ей 82, и она почти с рождения живет в небольшой деревне Ежовка в нескольких километрах от монастыря. Вспоминает: когда-то здесь было 300 домов, сейчас едва насчитаешь три десятка. Мама Валентины Ивановны, ещё будучи ребенком, часто ходила в храм и мечтала стать монашкой, но родители не позволили.
Валентина Попова, жительница д.Ежовка: «Она просила отца, чтобы он отпустил её в монастырь. Но никак, работать надо было. Раньше же все работали, от мала до велика. Там большой монастырь был, около сотни человек. Туда подкидывали детей. А игумения была очень молодая. И чуть ли не каждый день туда подкидывали ребятишек – и она всех брала, воспитывала всех».
Однако после революции женский монастырь был буквально стерт с лица земли. В советские годы часть построек снесли, остальное пытались приспособить под колхозную деятельность – здесь была создана коммуна «Октябрь».
Валентина Попова, жительница д.Ежовка: «Там много лет была бригада, совхоз, скот держали. Они там жили, все было затоптано, 800 голов КРС, я там доярочкой работала, доили как раз на кладбище».
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Когда закрыли монастырь, иконы все собрали, монахинь посадили в тюрьмы – они по 10 лет отсидели, а игуменью увезли и расстреляли то ли в Уфе, то ли в Рыбинске, точно неизвестно. Из этого собора хотели сделать мыльный завод. В 60-е годы еще половина монастыря стояла, а потом все разобрали до фундамента, ни кирпичика не осталось».
Отец Варлаам пришел сюда в 98-м, после того, как случайно прочел старую книгу о монастыре.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Вы просто не представляете, какое у меня было желание сюда ехать. Просто посмотреть. Я всю ночь не спал. Только думал об этом монастыре. Почему у меня так произошло – не знаю. Сюда приехал – мне это место очень понравилось. Здесь ничего не было, но мне было просто хорошо. Я привез вагончик, палатку поставил и начал жить».
О том, что было до монашества, он вспоминать не любит, говорит: для той, мирской жизни он словно умер. Но для нас все-таки делает исключение. Священником он стал в 33, прежде работал зоотехником в колхозе в Мелеузовском районе, был председателем профкома. И все эти годы жизнь казалась ему как бы искусственной, ненастоящей.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Постоянно приходилось мне говорить неправду. Жизнь заставляла. Сколько корова молока дает, откуда молоко – все эти цифры были липовые. Раздутая убыль/прибыль. Мне это так не нравилось. И я так устал в этой жизни жить. И когда уверовал в Бога, без разговоров ушел».
Новая история «Святых кустиков» началась всего два десятилетия назад вот с этих деревянных домиков. В них располагались первая келья, трапезная и сарай. В это сложно поверить, но еще в конце 90-х здесь было чистое поле. Фундаменты старых храмов еще были скрыты под землей. А первые богослужения проводились в строительном вагончике.
С помощью местных жителей отцу Варлааму удалось отыскать и расчистить фундаменты храмов. Также случайно под землей был найден склеп с захоронением двух первых настоятельниц монастыря. Теперь на этом месте установлены мемориалы.
Самый первый храм, который был построен здесь в начале прошлого века, находился вот на этом месте. Вознесенская церковь. От нее сохранился только фундамент, обнаруженный во время раскопок. Вот здесь хорошо заметны его очертания - старые, неровные камни. Выше - уже современная кладка. После небольшой реставрации было решено оставить фундамент в таком виде как напоминание об истории этого места.
А на фундаменте Успенского собора метр в метр возведен новый храм с таким же названием. Здание стоит на холме, и его купола, возвышаясь над лесом, встречают паломников издалека. Колокольный звон во время службы разносится на километры вокруг.
Здесь, наверху, вибрация от колоколов ощущается физически и буквально пронизывает все тело. Звонарь Валерий Волков – не монах, но ради жизни при монастыре оставил строительный бизнес в Уфе. Имея два высших образования – экономическое и техническое, он никогда не занимался музыкой. Но говорит: главное здесь не слух, а осознание того, что звон – это молитва.
Валерий Волков, звонарь: «У меня нет музыкального образования, слуха нет. Но колокольный звон – это такая вещь, что если Господь на душу положил, это трогает навсегда. Колокол – это живой организм. Когда звонишь, понимаешь, что это не просто металл. Каждый звон – молитва. Раньше на Руси колокол могли наказать, оторвать уши, вырвать язык и сослать. – За что? – За то, что был неугоден царю, например, как человека».
Вот этот колокол весит около 2-х тонн, и у него есть собственное имя – Варлаам – в честь святого Варлаама Хутынского. Рядом – пятитонник, Благовест. Это колокола нижнего яруса, они отвечают за басы. Именно они первыми начинают призыв к службе.
На нижнем и верхнем ярусах колокольни одновременно работают два разных звонаря. За басы отвечает инок Зосима. Чтобы звон тронул сердца людей, их работа должна быть абсолютно синхронной.
Валерий Волков, звонарь: «Звонари нижнего яруса и верхнего яруса должны понимать и слышать друг друга идеально – сердце в сердце! Здесь речь идет не о слухе, а о сердце. Пары, когда срабатываются, созваниваются – это занимает полгода или даже более».
А это так называемое било – деревянное полотно, удары по которому тоже означают призыв к молитве. Удивительным эхом этот стук, похожий на музыку, разносится по всей территории монастыря. День начинается здесь в 5 утра – всегда, без исключений. Сначала богослужение, потом послушание – обязательные работы для каждого монаха.
Всего в братии 15 человек. Чтобы обеспечивать себя, содержат хозяйство: куры, пасека, теплица, огород. Обустроили здесь и святой источник, которым пользовались еще в женском монастыре.
Инок Зосима: «Он иссякал, потом его восстанавливали. До сих пор многие паломники приезжают сюда, чтобы набрать воды, приезжают из других городов. Восстанавливать этот источник в 90-е годы помогали местные жители».
Валентина Попова, жительница д. Ежовка: «Машину подогнали, скидывали камни, я их подкатывала батюшке, он сам копал этот колодчик, чистил сам. Выложили за две недели до Вознесения, чтобы людям был святой колодчик!»
Есть в монастыре и собственная пекарня, где ежедневно выпекают несколько сотен буханок хлеба для паломников. Тесто замешивают обязательно на святой воде и с молитвой.
Их обычная пища – щи на воде и каша. Здесь не едят мяса вообще. Это древняя традиция и ещё один пункт в списке того, от чего отрекаются монахи вместе с мирской жизнью. Отказываясь от телесных желаний, они достигают духовной высоты. При этом далеко не каждому удаётся стать монахом.
Отец Евфимий, монах: «Чтобы стать монахом, недостаточно просто одного желания, надо чтобы позвал Господь. Потом идет проверка. Момент самоотвержения для монаха очень важен. Он дает несколько обетов, он испытывает себя, сможет ли он выдержать такую жизнь, и испытывают его опытные люди – игумены, старцы. По монашескому закону от 3 до 5 лет – это искус называется. Есть такие люди, которые, попробовав, отходят. Надо быть честным перед собой».
За 10 лет Отец Евфимий прошел все эти этапы и ни разу не пожалел о своем выборе. Хотя до 32-х лет даже не был крещёным. Сегодня он сам проводит службы в храме.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Это любовь к Богу, это нельзя измерить. Служить Богу и все! Никаких других нет мотиваций. Кто-то думает, что у монаха не сложилась жизнь в миру, или какой-то больной – ничего подобного! Только вера!»
Сейчас в этом месте удивительно сочетаются и уединение монашеской жизни, и традиции гостеприимства. Для сотен паломников, которые приезжают сюда со всей России, ежедневно открыты двери, на столах всегда – бесплатные чай и выпечка.
Паломник: «Впечатления очень чистые, светлые. Мы первый раз, много слышали об этом месте, мечтали попасть. Здесь проходят ни с чем несравнимые службы, которые затрагивают душу. Уже на входе мы поняли, куда мы попали, что здесь благодать Божия! Есть, о чем задуматься в этих местах. Даже не ожидал, что в Башкирии такое есть, я под впечатлением сильным».
Народное название – «Святые кустики» – произошло от группы деревьев, стоящих на возвышении: трех берез и двух ив, которые переплелись между собой. Именно здесь с середины ХIХ века местные жители начали наблюдать чудесные явления. Здесь видели икону Божией Матери, светящийся крест, горящие свечи и даже слышали колокольный звон. По преданиям, многие, кто приходил сюда, излечивались от болезней. Те самые березы и ивы до нашего времени не сохранились, эти деревья посажены позже. И сейчас именно на этом месте строится часовня.
Сейчас «Святые кустики» – это целый комплекс из храмов и часовен, большинство построек – в византийском стиле. Эта культура лежит у истоков христианства. Такие здания можно встретить, например, на греческом полуострове Афон, где находятся 20 православных монастырей. Красоту этих линий отец Варлаам стремится передать в каждом камне. Именно поэтому для строительства привлекает коренных греков и албанцев.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Они родились с камнем в руках. Наши же с кирпичом работают, а они с камнем. Я хотел научить местных, деревенских, но не получается. Он же не просто каменщик, он должен быть художник. Это ручная работа, от сердца, от души идет. Это тоже как молитва через камень».
Бастиан Бруклахер – кандидат наук, в университете в Германии преподает историю Древнего Рима, Греции и Византии. Здесь как профессионал он был впечатлен тем, насколько точно воссоздается византийская культура.
Бастиан Бруклахер, преподаватель истории в университете г. Фрайбурга (Германия): «Здесь архитектура выполнена в византийском стиле. Это наполняет меня ощущением сакральности этого места. Меня потрясло то, что в этом месте соединяется так много исторических событий. Что этот храм в свое время использовался колхозом для хранения продуктов. И потом со временем это место обрело первоначальную ценность, вновь открылся храм».
Византия здесь повсюду, в каждой детали: в орнаменте на стенах, в металлической ковке, в мозаике и художественной росписи стен. И даже светильники специально привезены из Средиземноморья. В этом же стиле – деревянная резьба в храме. Это тончайшая ручная работа, которую выполняли около 20 мастеров в течение 2-х лет. В их числе казак Олег Андриянов. Рассказывает: сначала приезжал сюда только на работу, затем поселился с семьей в деревне неподалеку. Три года назад поступил на службу в казачье войско и в выходные дни следит за порядком в монастыре.
Олег Андриянов, урядник Оренбургского казачьего войска: «Когда мы принимаем присягу, мы даем клятву: «Служу Отечеству, казачеству и вере православной!» Это наша служба, наша работа. Бог меня сюда привел. Он меня вокруг да около водил, и в итоге я оказался здесь».
В монастыре сейчас одновременно работают сразу несколько художников - расписывают стены в храме, часовнях, реставрируют иконы.
Илья Гизетдинов – крещеный татарин, по паспорту – Ильгиз. Профессиональный художник пишет иконы уже около 15 лет. Его путь к Богу был уникальным: сначала трое его сыновей стали православными священниками, и лишь потом, после клинической смерти, крещение принял он сам. Сейчас он восстанавливает иконы, чудом сохранившиеся со времен женского монастыря.
Илья Гизетдинов, иконописец: «Вы сейчас присутствуете при историческом моменте, потому что это исторические иконы этого монастыря. Они были в женском монастыре, представляете? Потом будет надпись на ней: «Сия икона была написана и освящена в монастыре "Святые кустики"».
По воскресеньям сюда одновременно приезжают около пятисот паломников, в праздники – больше тысячи. Один из самых впечатляющих моментов богослужения – раскачивание хороса – главного светильника в храме. Это ещё одна старинная традиция. Зрелище незабываемое. Сопровождается очень необычным пением мужского хора с византийскими напевами.
Татьяна Антипина, прихожанка: «Я здесь Бога почувствовала, почувствовала свою душу. Меня потянуло сюда возвращаться вновь и вновь, чтобы опять ощутить, как поет моя душа».
Удивительным это место делает ещё и точная копия Гроба Господня в Иерусалиме. Сам Гроб Господень – полная копия: размеры, пропорции. Это ложе, где Иисус Христос воскрес. То есть побывать в монастыре – это как побывать в Иерусалиме, поклониться Гробу Господню.
Обязательная часть службы – шествие монахов – так называемый «Чин о панагии». Вся братия следует в трапезный храм, где проходит ритуал. Его смысл в том, чтобы представить за трапезой присутствие самого Бога. Все это происходит при закрытых дверях, но для нас вновь делают исключение.
Кажется невероятным, что в таком виде монастырь возродился всего за 20 лет. Остаться равнодушным здесь почти невозможно. В планах у отца Варлаама – завершить роспись храма, достроить часовню, облагородить озеро с купелью и ещё много созидательных идей. Говорит: главное, чтобы на это хватило жизни.
Архимандрит Варлаам (Максаков), настоятель монастыря: «Все это хотят приписать мне, но это не моих рук дело. Это творение Божьих рук, я только такой же работник – помогал исполнять его желания. Создавая красоту в монастыре, я хотел, чтобы люди эту красоту принимали и увозили с собой, радость вот эту передать. И чтобы продолжали дома жить так. Вот главная задача».
Автор: Юлия Нигматуллина
БСТ Наталья Дубова