От Урала до Иерусалима:
труд и подвиг Дмитрия Смышляева
Почетный гражданин Перми
XIX век был для Российской империи временем расцвета в культуре, духовности, экономике. На арену истории выходят новые социальные силы: русское купечество, гордые своим нарочитым «мужицким» демократизмом дети и внуки вчерашних крепостных, основатели промышленных групп и торговых династий.
Русская жизнь в те годы не замыкалась в столичных регионах. Пермь не была в этом смысле исключением. «Биармия» викингских саг, первопроходческий плацдарм Строгановых и Ермака, она и в середине XIX столетия оставалась форпостом русской цивилизации в Приуралье, «первым городом по внешнему благоустройству, оживлению и числу коммерческих предприятий».
Представителем, хотя и не вполне типичным, нового класса был потомственный купец по рождению, ученый и меценат по призванию, почетный гражданин города Перми Д. Д. Смышляев.
Его дед, Емельян Смышляев, купец 3-й гильдии, происходил из Соликамска, где владел кожевенным и мыловаренным заводами. Отец, Дмитрий Емельянович, записавшись в пермское купечество, выбился в 1828 г. в 1-ю гильдию, занимал пост пермского городского головы. В том же году у него родился сын Димитрий.
Начальное обучение Д. Д. Смышляев прошел в отчем доме. Затем учился в Пермской классической гимназии, которую окончил в 1844 году. На том, собственно, и закончилось его образование. Но качество тогдашней школьной системы, любознательность и неустанное самообразование помогли купеческому сыну стать по-настоящему образованным человеком.
Дмитрий Дмитриевич недолго занимался торговыми делами. После смерти отца он продал свой бизнес и посвятил себя общественной и научно-издательской деятельности, связанной в основном с уральским краеведением. В течение ряда лет зимы он проводил в Петербурге за работой в Академии наук и Публичной библиотеке, лето — на родине, в Перми. В том числе принимал участие в исследованиях по проекту Пермско-Уральской железной дороги.
В июле 1870 г.— в Пермской губернии вводилось тогда земское самоуправление — Смышляев был избран первым председателем губернской земской управы. На этом посту полностью проявился его организаторский талант. Достаточно назвать составленный им проект устройства в Перми земской учительской семинарии, одобренной лучшими педагогами того времени, проект организации санитарной службы в губернии, основательный доклад «О состоянии сельского хозяйства в Пермской губернии и о мерах к его улучшению». По почину Смышляева была реорганизована губернская Александровская больница, проведены статистические исследования края, создан местный литературный орган — «Сборник Пермского земства».
Путь в Святую землю
В 1864–1865 гг. Дмитрий Дмитриевич отправляется в первое свое паломничество на Православный Восток. Вскоре начали печататься его путевые очерки, а также переведенные им книги французского исследователя С. Мунка «География Палестины» и «Еврейские древности». В 1881 г. опубликована работа Смышляева о Мертвом море и городах библейского Пятиградия.
21 мая 1882 г. в Петербурге было создано Императорское Православное Палестинское Общество. В состав членов-учредителей вошел и Д. Д. Смышляев, ставший также уполномоченным Палестинского Общества в Пермской губернии.
В 1885 году, решившись на новое паломничество, он обратился в Совет Общества с просьбой снять с него, на период поездки, обязанности уполномоченного по Пермской губернии. Совет решил иначе: сделать его уполномоченным в самой Палестине.
Русское присутствие в Святой земле имело уже к тому времени свою историю. В Иерусалиме с 1847 г. работала Русская Духовная Миссия, в Петербурге с 1864 г. существовала Палестинская Комиссия при Азиатском департаменте МИД, Русское Общество Пароходства и Торговли исправно возило паломников из Одессы в Яффу и обратно. В Иерусалиме в 1860–1864 гг. были возведены Русские Постройки — Троицкий собор, здания Русской Духовной Миссии и консульства, мужское и женское подворья и Русская больница.
В ноябре 1885 г. Смышляев поселился в качестве простого паломника на Русских Постройках. Позже, радушно принявший земляка начальник Русской Духовной Миссии архимандрит Антонин (Капустин), устроит ему квартиру у себя, в здании Миссии. А пока Дмитрий Дмитриевич жадно впитывает новые впечатления. За два десятка лет, прошедшие с первого его приезда, все в Святой земле изменилось. Родилась новая, волнующая воображение реальность — Русская Палестина.
18 ноября 1885 г.: первая загородная совместная экскурсия — отец Антонин на лошади, Смышляев на ослике — в старый арабский Айн-Карем или новую православную Горнюю, где «разбросаны в полугоре веселые белые домики, церковь с колокольней и две гостиницы русского поселка». (Теперь это Русский Горненский женский монастырь).
12 февраля 1886 г.: «В Иерихоне обнаружил целую русскую колонию. Кроме превосходного дома о. Антонина, я нашел там дома и сады иеромонаха Иоасафа (Плеханова), Богдановой, Сушковой… Купчиха Киселева построила церковь, которую на второй неделе поста Патриарх приедет освящать. Церковь очень хорошенькая. Образа все писаны в России, где и иконостас делан. Землею Плеханова заведует крестьянин Ярославской губернии Иван Андреевич Рыков…Есть интересные остатки древних зданий, мозаичных полов, много драгоценных для археологии находок».
Сергиевское подворье
Главная задача, которую ставило перед собой Православное Палестинское Общество,— максимально расширить площадь помещений для паломников. Дмитрий Дмитриевич взвалил на себя почти непосильный труд, руководя строительством двух главных русских объектов: Нового (Сергиевского) подворья и Русского Дома у Порога Судных Врат (будущего Александровского подворья).
Сергиевское подворье (Москобийе-эль-Джедиде), расположенное в центре Иерусалима, по соседству с Русской Духовной Миссией и Троицким собором, и сегодня является крупнейшим из архитектурно-строительных объектов Палестинского Общества на Ближнем Востоке.
Об истории приобретения и застройки участка мы подробно узнаем из переписки Д. Д. Смышляева с Секретарем ППО М. П. Степановым и основателем Общества В. Н. Хитрово.
26 марта 1886 г. Смышляев писал в Петербург Хитрово: «Заявляю решительно и окончательно мое мнение, что если Общество желает что-либо строить в Иерусалиме, то оно должно приобрести для этого покупкою место. Иначе никакого толку из его хлопот и денежных затрат не выйдет, и я не возьму греха на душу способствовать Обществу в пагубе значительного капитала. Место есть в соседстве с Русскими Постройками — целый квартал. На него уже есть покупатели, надо не упустить, а я постараюсь удержать продавца до Вашего ответа». 12 апреля 1886 г. последовала телеграмма из Петербурга: «Соглашаемся с предложением. Семь тысяч посылаем».
Проектировать подворье был приглашен состоявший на службе у турецкого правительства в должности инженера Палестины левантийский грек, архитектор Георгий Франгья, привлеченный ранее Палестинским Обществом руководить строительством храма Марии Магдалины.
Строить Смышляев решил сам — «хозяйственным способом, без подрядчика». Для бесперебойной работы он просил присылать из Петербурга по 20 000 франков по первым числам каждого из весенних и летних месяцев (в сезон дождей строительство прекращалось). Впрочем, бывали исключения. Телеграмма от 25 апреля 1887 г.: «Переведите 30 т. фр. Много платить за материалы». Бывало и так: «Деньги (за июнь) не получены. Взято заимообразно у о. Антонина 15 000 фр.».
Дмитрий Дмитриевич на первых порах и сам, может быть, не отдавал себе ясного отчета, за что берется. Строительство не только Сергиевского подворья — вообще Русского Иерусалима можно по праву назвать эпопеей героической. На захолустной окраине Османской империи, без дорог и инфраструктур, без подготовленной рабочей силы предстояло создать городские постройки с необходимыми инженерными службами. Значительная часть стройматериалов ввозилась из Европы. Главную рабочую силу составляли арабы-палестинцы, нанятые из окрестных деревень. Вчерашних погонщиков верблюдов приходилось обучать строительным профессиям.
29 апреля 1889 г., в день рождения Председателя ИППО, великого князя Сергия Александровича, на угловой башне Сергиевского подворья впервые был поднят флаг Палестинского Общества. Освящено подворье было уже после отъезда Смышляева из Иерусалима — 20 октября 1889 года.
Александровское подворье
Другим замечательным памятником Русского Иерусалима, построенным Смышляевым, является Александровское подворье с храмом св. князя Александра Невского и Порогом Судных Врат — буквально в сотне метров от главной святыни христианства, храма Гроба Господня.
Небольшой участок площадью 1429 кв. м приобретался не в один прием. 3 сентября 1859 г. в мусульманском суде Иерусалима был составлен первый ходжет — акт о продаже коптским священником Джирьисом (Георгием), поверенным коптского духовенства в Иерусалиме, русскому консулу В. И. Доргобужинову участка земли по улице Даббага. Первоначально здесь планировалось строить здание русского консульства. Но строительство было отложено по причине обилия археологических древностей.
Необходимые финансовые возможности для раскопок появились после создания в 1882 г. Православного Палестинского Общества. Раскопки проводились под руководством архимандрита Антонина (Капустина) и известного немецкого археолога, знатока иерусалимских древностей Конрада Шика в полном соответствии с требованиями археологической науки. Результаты превзошли ожидания. 10 июня 1883 г. был открыт уникальный памятник евангельского времени — Порог Судных Врат, через которые Спаситель шел на Голгофу, а также фрагменты иерусалимской стены I в. н.э. и остатки храма Воскресения, построенного св. равноапостольным императором Константином (335 г.).
Открытие потребовало сооружения своеобразного архитектурного футляра над священным Порогом. Здание было заложено 11 сентября 1887 г., а освящено 5 сентября 1891 года. Руководил строительством Д. Д. Смышляев.
Александровское подворье представляет собой сложный архитектурный комплекс. Его основой является здание базиликального типа (высота 10 м, длина 22 м), половину которого ныне занимает храм во имя святого благоверного князя Александра Невского (освящен 22 мая 1896 г. в память об императоре Александре III, основателе ИППО). Другую половину составляет археологическая зона с Порогом Судных Врат.
Вставали перед Уполномоченным и новые вопросы. Предлагался для покупки участок в Назарете (под строительство здания учительской семинарии), в Бет-Джале архимандрит Антонин передал Обществу основанную им школу вместе с домом и прилежащим участком и нужно было решать вопрос, за кем остается хозяйственная часть — содержание виноградников и самих построек.
В Иерихоне Обществу был подарен участок земли иеромонахом Иоасафом (Плехановым), где Совет ППО предписал Смышляеву «при первой возможности приступить к научным раскопкам», на что было выделено 1500 рублей. Найденные при раскопках вещи рекомендовалось — «громоздкие оставить на месте находки, мелкие перевезти в Иерусалим и поставить в особое помещение (начало нашего будущего Иерусалимского музея)».
Приходится удивляться, как глубоко и профессионально этот человек, 30 лет как оставивший торговые дела, входил в финансовые, юридические, инженерные, архитектурные и даже научные подробности, не боясь смелых решений.
К 1 января 1888 г. картина будущего Александровского подворья выглядела следующим образом: «Устроена цистерна и жилые помещения для временного отдыха паломников, ожидающих начала службы в храме Воскресения, примерно на 100 человек. Помещение для них устроено на террасе с каменной лестницей из 6 отдельных больших комнат и большой общей палаты. Здание построено из дерева и мелкого камня и оштукатурено снаружи и внутри; покрыто черепицей; вставлены рамы в окна и навешены двери; полы настланы из красных изразцов на цементе. В этих зданиях работы в наступившем году могут быть произведены в таких размерах, как позволят средства Общества».
При этом деятели Православного Палестинского Общества вообще отличались скромностью и бессребренничеством. Так, членам Совета даже неловко было узнать, что Смышляев по-прежнему получает всего 600 франков в месяц. На эти деньги он должен был нанимать квартиру, платить за свой стол, а в торжественные дни, как официальному представителю Общества, устраивать приемы. С учетом чрезвычайных расходов Совет решил назначить своему Уполномоченному прибавку на представительность — 2400 франков в год, т. е. по 200 франков (менее 100 рублей) в месяц.
Возвращение на родину
Здоровье ухудшалось, палестинский климат отрицательно сказывался на физическом и моральном состоянии… В октябре 1888 года он подал заявление об отставке. В тот раз его уговорили остаться, предоставив до весны отпуск.
И все же летом Смышляев окончательно объявил о своем уходе. Председатель ИППО великий князь Сергий Александрович 6 июля 1889 г. почтил Смышляева собственноручно подписанным рескриптом. В нем говорилось: «Мне приятно выразить Вам мою глубокую признательность за Вашу самоотверженную деятельность, и я никогда не забуду, что Вам Императорское Православное Палестинское Общество обязано было возможностью поставить на твердое основание свою сложную деятельность в Святой земле».
Совет ИППО постановил повесить в приемной Сергиевского подворья в Иерусалиме его портрет с надписью: «Первый уполномоченный Императорского Православного Палестинского Общества в Иерусалиме. 1885–1889 гг.».
Так закончилась «смышляевская эпопея». Дмитрий Дмитриевич возвратился в Пермь. Невзирая на состояние здоровья, он решил вернуться к краеведческим занятиям и занял должность секретаря Губернского Статистического Комитета. Смерть застала его за работой над третьим томом сборника «Пермский край». Он умер 15 ноября 1893 г. и был похоронен в родовой усыпальнице.
Согласно его духовному завещанию, в дар церкви была передана икона Воскресения Господня, которую он привез из Иерусалима. Икона была написана на доске от купола Кувуклии Гроба Господня, в нее вставлена подлинная частица от камня Святого Гроба. Другая святыня была завещана Смышляевым в Пермскую мужскую гимназию, которую он окончил: золотой крест с частицей Животворящего Древа, пожалованный ему Патриархом, вместе с Патриаршей грамотой. Впоследствии эта частица Креста Господня была заключена в капсулу и вставлена в икону свв. равноап. Константина и Елены, которая и теперь благоговейно хранится в семье одного из священнослужителей Пермской епархии.