«Я сорок лет странствовал по загранице…»

Часть 2. На Святой Земле

Фрагмент беседы с настоятелем храма Рождества Христова в Измайлове архимандритом Александром (Елисовым), который рассказал читателям портала Православие.Ru об опыте своего зарубежного служения и, конечно же, особо – об Иерусалиме, начальником Русской духовной миссии в котором он служил последние 9 лет до своего нового назначения.

«Этот город – икона, скрытая под окладом и кивотом…»

Первый визит в Горненский монастырь, 2015 г.

Святая Земля – это действительно земля, по которой в Своей земной жизни ходил Господь. Особенно исхожены Им Галилея, Назарет. Даже наш Горненский монастырь – исторически то самое место, куда «в Горнее со тщанием…» приходила Пречистая Дева Мария к своей южике праведной Елисавете. Храм Воскресения Христова в Иерусалиме с точки зрения историко-географической точности безупречен. Большая заслуга архимандрита Антонина (Капустина) в том, что он нашел порог Судных врат, где сейчас расположено Александровское подворье. Когда через Судные врата проводили осужденного, достаточно было сказать хоть что-то в его оправдание, чтобы он мог быть помилован. Это то самое место, через которое прошел Господь наш Иисус Христос, и никто не произнес ни одного слова в Его защиту. Там, где этот порог пересечен, где нет уже возможности для оправдания, находится Голгофа. Весь этот комплекс Иерусалимского храма Воскресения Христова исторически несомненен.

Однако в отношении некоторых других мест нужно понимать, что Иерусалим в исторической ретроспективе перестраивался много раз, и средневековых построек, которые находятся здесь сейчас, не было во времена Христа. Некоторые места, на которых происходили те или иные события, могут быть смещены на пятьдесят-сто метро в сторону.

Есть два Иерусалима: исторический и символический, сакральный. Да, не было, например, мостовой, по которой мы ходим сегодня, под ногами Спасителя была совсем другая почва или камни. До сегодняшнего дня город претерпел столько изменений, что мы воспринимаем его именно как символический Иерусалим. Тем не менее это нисколько не мешает нашему благоговению и нашей вере, поскольку символизм его зиждется на реальных библейских, евангельских событиях, которые происходили именно там. У некоторых могло меняться внешнее оформление, как у иконы, на которую надели оклад, а потом на оклад кивот, однако икона остается внутри. Точно так же происходит с Иерусалимом. Этот город – икона, скрытая под окладом и кивотом. Господь был там, и приложиться ко Гробу Господню – это великое, великое благословение и счастье.

Многие святые мечтали поклониться месту Воскресения Христа, Камню Помазания, на котором Его готовили к погребению. Это ничем невозможно затмить, это место сияет на весь мир, оно свидетельствует о Живом Христе, Который умер, воскрес и Который до сегодняшнего дня дарует нам свет Своего Воскресения.

«На Страстную седмицу в каждом храме – живой Иерусалим…»

Иерусалим я воспринял таким, какой он есть, старался войти в устоявшиеся здесь традиции. Нет, наверное, ни одного традиционного места паломничества, которое я бы не посетил. Всюду был, все видел, ко всему прикоснулся, везде помолился. Что я могу сказать? Мы видим его как свой христианский центр, мусульмане или иудеи – как свой. Получается, есть несколько Иерусалимов. Того города не сохранилось до сегодняшнего дня, осталось только место, на котором он построен.

В Иерусалиме очень живы все существующие противоречия, они являются закваской политических событий. Он буквально залит кровью. Первое время, когда приезжаешь, ты не думаешь об этом, вся эта картинка кажется тебе очень мирной, спокойной – все чтут своего Бога, все настроены благостно. А посмотришь: какая злоба! Какая злоба вокруг! Поэтому до сегодняшнего дня актуальны слова псалмопевца: «Просите мира Иерусалиму» (Пс. 121: 6). Не было здесь мира при Христе, нет его и до сегодняшнего дня. Это очень противоречивый город. Но для нас он остается местом воспоминания событий, связанных с Господом. Мы понимаем, что по этой земле ходил Спаситель, и это согревает нашу веру.

У многих именно в Иерусалиме происходит встреча с Богом. Случалось неоднократно, что люди, совершенно безразличные к Церкви, в Иерусалиме вдруг проникались верой, многие приняли крещение именно здесь. К сожалению, сейчас люди не воспринимают храмы должным образом, и для многих именно Иерусалим оказывается дорогой к храму, к вере, к Богу. Блаженнейший Патриарх Иерусалимский Феофил всегда подчеркивает, что важнейшее в иерусалимском служении – не дать христианам забыть о реальном Боге. А для многих – открыть Бога.

Сюда приезжают люди не только с нашей исторической Родины, но и из Европы, настроенные довольно скептически, спокойно, по-европейски. Тем не менее и для них увидеть Иерусалим, походить по старым иерусалимским улочкам оказывается значимым. В этом тоже какое-то таинство. Таинство Церкви, таинство встречи с Богом.

С Блаженнейшим Патриархом Святого града Иерусалима и всей Палестины Феофилом III, 2023 г.

Это таинство для каждого совершается индивидуально, и невозможно предсказать, кому это поможет, а кому нет. Кто-то приезжает скептически настроенным – и вдруг уезжает верующим человеком. Кто-то приезжает с восхищением: «О, Иерусалим, Иерусалим!» – а когда встречается с местной реальностью, начинает жаловаться: не так разместили, не так накормили, не так повезли. Не понимая, каких трудов стоит принять там паломников, потому что местная жизнь не вполне рассчитана на пребывание христиан. Даже простые бытовые вещи для них организовать иногда очень трудно. Для некоторых это становится серьезным искушением.

Кроме того, на каком-то общепочитаемом христианском месте можно встретиться не просто с людьми другой веры, но с довольно враждебно настроенными людьми, которые могут выкрикнуть что-нибудь в твой адрес, кинуть чем-нибудь, плюнуть. Поэтому Иерусалим – не для каждого человека.

И все же поехать туда хотя бы раз нужно каждому. Посмотреть на библейские пейзажи, Генисаретское озеро, на пустыни, в которых пребывали святой Иоанн Предтеча, преподобная Мария Египетская. Посмотреть на Иордан, его течение, на камыши вдоль берега… Даже через эти соприкосновения с природой ты чувствуешь и вспоминаешь сказанное в Евангелии, все это начинает дополняться какими-то реальными обстоятельствами, в которых происходили события, читаемые нами у евангелистов. Потому что, когда мы читаем Евангелие, мы воспринимаем все на свой лад: если река – мы представляем какую-то свою реку, озеро – какое-то свое озеро. А там мы видим, как это было на самом деле. Эта природа мало изменилась со времен Христа.

Здесь можно понять, как было в то время, когда Христа привели на судилище, и сказано, что стражники, а с ними и Петр грелись у огня. Думаешь: «Господи, какой может быть холод в Иерусалиме?» Есть этот холод. И действительно ночью бывает так промозгло, сыро и холодно, что, если не обогреться возле огня, ты просто не доживешь до утра. Горы… тысяча метров над уровнем моря. Это не приморский климат. Все это, конечно, немножко дополняет те события Евангелия, о которых ты знаешь. И само Евангелие становится ближе.

И для меня особенно острыми были моменты, когда я приезжал служить на Генисаретское озеро, на наше подворье равноапостольной Марии Магдалины. Светает там рано, особенно летом и в начале осени. Я ранним утром выходил на берег Генисаретского озера, и окружающий пейзаж сам способствовал тому, что в моей голове волей-неволей дорисовывались картинки евангельских событий. Здесь проходил Христос. Здесь апостолы выплывали на рыбную ловлю и забрасывали свои сети. Смотришь – какая-то лодочка плавает недалеко от берега и уже современные рыбаки ловят рыбку. Все это дополняет твое практическое знание Евангелия. Это тоже важно для христианина.

Церковь знает пророчество Господа об Иерусалиме, о том, что нужно спасаться, убегать, скрываться в горах, что Иерусалим будет разрушен и камня на камне от него не останется. В истории это повторялось много раз. Поэтому Церковь хранит Иерусалим в строе своего богослужения, которое мы совершаем Великим постом, а особенно на Страстную седмицу. По сути дела, Страстная седмица – это наше шествие по Иерусалиму. Мы вместе со Христом заходим в него в Неделю ваий, потом, постепенно шествуя вместе с Ним, вспоминаем произошедшие здесь события, совершаем Его погребение и, наконец, празднуем Его Воскресение. В Страстную седмицу и на Пасху в каждом храме – живой Иерусалим. Просто нужно его воспринять – и тогда все встанет на свои места. И мы поймем, что Господь не оставляет нас без Иерусалима и не оставит никогда. Пока жива Церковь, пока жива Евхаристия, пока совершается богослужение – Иерусалим всегда будет с нами. Без него человек никак не может остаться в Церкви.

«Вы – наши легкие. Вы помогаете нам дышать…»

Все наши труды в Миссии были направлены на то, чтобы возделывать наследие Русской Палестины, полученное нами в дар от наших благочестивых предшественников. В этом была и радость, и трудность.

Трудно находиться в совершенно чуждой, враждебной к тебе среде. Христиан в Иерусалиме практически нет. Недалеко от нас располагается район иудейских консерваторов, которые проходят в Старый город как раз мимо нашего храма и бесчинствуют. Слава Богу, мы окружили этот храм оградой, потому как раньше они подходили прямо к храму и плевали на него.

Когда началась пандемия, помню, я служил на Преображение Господне на Фаворе с Патриархом, храм был закрыт. Было духовенство – в ограниченном количестве (вместе с Патриархом нас было человек десять), и в самом храме десять человек. Все. Пустота. Это, конечно, большая беда, потому что местных христиан на сегодняшний день практически не осталось. По сути дела, мы служим в пустых храмах. Скрашивают эту ситуацию паломники.

Утешение и силы я находил для себя в самом богослужении, через которое мы старались сохранять внутреннюю духовную силу в условиях, не располагающих к молитве.

Главной моей отрадой был Горненский монастырь. Я его очень люблю. Все эти девять лет я постоянно ездил туда служить по разным поводам. Общение с нашими сестрами, которые невероятно хорошо вписались в этот библейский пейзаж, было для меня настоящим отдохновением… Приезжая к сестрам в Горненский монастырь, я говорил: «Вы – наши легкие. Вы помогаете нам дышать».

Кроме того, в Иерусалиме есть монастырь св. Марии Магдалины возле Гефсиманского сада, рядом со Старым городом, очень красивый, золотой. И Елеонский Вознесенский монастырь. В этом районе проживает арабская часть населения, и сестрам там приходится очень трудно. Но всюду есть сестры и всюду совершается богослужение. И на этих службах не приостанавливается поток молитвенной Божественной благодати, которая помогает нам в этой духовной пустыне.

Бывший пустырь – ныне оливковая рощица

То, что за девять лет моего служения в Русской духовной миссии нам удалось привести в порядок наши подворья, тоже доставляет мне огромную внутреннюю радость. Мы решили многие юридические вопросы, сделали ремонты, засадили пустыри оливами и садами (улыбается). После меня на нашем подворье в Иерихоне осталась оливковая рощица. На этом месте был огромный пустырь, заросший сорняками и никем не употреблявшийся, и мы высадили там 100 оливковых деревьев. Сейчас они выросли с меня ростом, и настоящее чудо – смотреть на эти оливы, уже приносящие плоды. Это удивительно трогательно.

Ангел Горненского монастыря

С игуменией Георгией (Щукиной) и игуменией Екатериной (Чернышевой), 2021 г.

Игумения Георгия… Для Святой Земли она оказалась ярчайшим воплощением русского женского монашества. Послушание игумении здесь она несла чуть больше тридцати лет. Матушка Георгия привезла в этот монастырь пюхтицкие традиции и вдохнула в него новую жизнь.

Под ее началом совершилось обновление Казанского храма, строительство большого собора Всех святых, в земле Российской просиявших, заложенного еще при архимандрите Антонине (Капустине) и потом надолго «замороженного». При ней был произведен ремонт домиков, в которых живут монахини. Но самое главное – она стала матерью для всех сестер. К ней приходили за советом и благословением, она являлась средоточием монастыря. Более того, она просто слилась с ним… Поэтому, когда матушка стала стареть и силы начали покидать ее, всем, конечно, было очень грустно. Все понимали, что физически ей уже очень тяжело заниматься монастырем, духовно она не переставала окормлять его, а административные и хозяйственные заботы, чтобы немножко оградить от них матушку и не смущать ее, мы силами Русской духовной миссии взяли на себя.

Потом матушка уже перестала выходить, вставать. У нее случился инсульт, после которого она частично потеряла память. Тогда Святейший Патриарх Кирилл благословил матушку Екатерину, благочинную Серафимо-Дивеевского монастыря, приехать сюда на подмогу.

Когда матушка Георгия скончалась, для всех это было большой грустью, но все же смягченная радостью, потому что мы все равно воспринимали ее как живую. Каждый раз, служа в Горненском монастыре, я приходил к ней на могилку, мы совершали возле нее литию. Потом я заходил к ней в келейку – она до сих пор никем не занята, осталась как мемориальная комната, в которой матушка Георгия жила и скончалась.

Перед смертью матушки я приходил к ней, долго сидел рядом, что-то пел, она пыталась подпевать. Говорить она не могла, но какие-то звуки издавала, смотрела на меня и вроде бы даже узнала – взяла меня за руку, сжала ее и все пыталась что-то сказать, но говорила уже на каком-то своем языке, невозможно было различить ни одного слова. У меня было ощущение, что она исповедовалась в тот момент. Даже если я не различал слов, я понимаю, что все, сказанное ею, слышали ангелы.

Она отошла от нас 6 февраля 2022 года и с тех пор является ангелом этого монастыря и молится за него, за сестер и за всю Миссию.

Архимандрит Александр (Елисов)
Записала Ирина Тарабрина